Орел против Дракона

В последние десятилетия информационная сфера становится одним из основных «полей битвы» великих держав. Дело в том, что в современном мире информационные ресурсы являются, пожалуй, наиболее эффективным видом оружия невоенного характера, поскольку война в ее классическом понимании несколько утратила свой смысл в контексте противостояния великих держав. Поэтому такие государства, как, например, США и Китай, не могут вести открытую войну друг с другом, поскольку такое вооруженное столкновение приведет к многочисленным жертвам и, более того, может стереть с лица земли оба государства. Ядерное оружие однозначно является надежным фактором сдерживания в условиях конфронтации в международных отношениях.

В связи с этим особенно актуальными становятся информационные операции, проводимые в так называемой «серой зоне», которая, как отметил военный дипломат, кандидат военных наук Александр Бартош в своей статье, представляет собой «стратегическое пространство, в пределах которого международная система переформатируется под правила нового миропорядка». То есть это своеобразная промежуточная среда между «черным» и «белым», между войной и миром. Операции в «серой зоне» позволяют государствам находиться в конфронтации, не ведя войны в ее классическом понимании. Именно такое противостоянии на данный момент характерно для двусторонних отношений двух сильнейших государств – Китая и США.

Зачем США ведут информационную войну против КНР?

Безусловно, Китай, как и Россия, является основным конкурентом Соединенных Штатов на международной арене. И хотя сейчас США несколько «отвлеклись» от противостояния с Китаем в свете обострения конфликта на Украине, эта страна по-прежнему остается одним из главных направлений информационной политики США. Причиной тому являются чрезмерные амбиции Штатов на международной арене и полное отрицание многополярного мира. Стоит отметить, что данная причина характерна для практически всех действий США на мировой арене.

Китай с каждым годом все сильнее укрепляет свои позиции, расширяя географию национальных интересов и увеличивая национальную мощь. Более того, в эпоху Си Цзиньпина, который пришел к власти в КНР в 2013 году, Китай «подал заявку» на свое будущее лидерство в системе международных отношений. На XIX Всекитайском съезде КПК в 2017 году Си Цзиньпин заявил о готовности сохранить преемственность с предыдущими идеями «мирного развития», однако также сообщил о намерении «вкладывать китайскую мудрость и силу в глобальное управление», что четко продемонстрировало готовность КНР продвигать собственную модель международного порядка. Тем самым Китай бросил вызов Соединенным Штатам, выдвинув свою кандидатуру на роль мирового гегемона.

Безусловно, мировое лидерство – главная цель внешней политики США, о чем сказано практически во всех доктринальных документах страны, включая Стратегии национальной безопасности. Посягательство других стран на статус «сверхдержавы» для США равносильно объявлению войны. Однако, как было сказано ранее, полномасштабный военный конфликт ядерных держав маловероятен в современных реалиях. Именно поэтому США активно ведут информационную войну против Китая, используя информационные технологии и психологические операции.

Американский подход к ведению информационного противоборства

Системное применение Соединенными Штатами информационных технологий в конфликтах началось с войны в Персидском заливе 1991 года. Именно она стала первым вооруженным конфликтом, который сопровождался прямой трансляцией с места событий на весь мир. Кроме того, в данный период особенно активно стали использоваться методы информационно-психологического воздействия и манипуляция общественным сознанием. Ярким примером являются так называемые «показания Наиры» – показания, которые дала 15-летняя девочка в 1990 году перед Конгрессом США о «бесчинствах» иракских солдат, что впоследствии способствовало росту голосов за поддержку Кувейта вооруженным путем в войне против Ирака. Позже выяснилось, что показания были ложными: девочка оказалась дочерью кувейтского посла в США, а ее выступление – организованной инсценировкой.

Сейчас Соединенные Штаты продолжают безнаказанно проводить информационно-психологические операции в разных странах, что обусловлено, в первую очередь, отсутствием реальных механизмов международного регулирования и контроля за их проведением.

Важнейшим элементом информационно-психологических операций США являются средства массовой информации, поскольку они формируют настроения и мнения широких масс. Их особенностью также является распределение полномочий и сферы ответственности между несколькими государственными органами: Министерством обороны, Государственным департаментом и ЦРУ. Тем не менее, единый орган, который занимался бы проведением информационно-психологических операций, в США отсутствует.

Что касается официальных документов, излагающих подход США к проведению информационно-психологических операций, они включают доктрины (Joint Publication, JP) и практические руководства (Field Manual, FM). Согласно подходу Минобороны США, информационные операции делятся на психологические операции, операции в киберпространстве, операции по введению противника в заблуждение, операции по обеспечению безопасности подразделений и войск США, а также организацию связей с общественностью и работы с журналистами.

Инфовойна США против Китая: основные измерения

Информационную войну США против Китая нельзя назвать оборонительной – очевидно, что она имеет исключительно наступательный характер. Стоит также отметить тот факт, что война эта направлена не на внутреннее население США (что, например, актуально для самого Китая, который по большей части занимается антиамериканской пропагандой внутри своей страны) и даже не на граждан КНР: США проводят антикитайские информационно-психологические операции по всему миру, чтобы дискредитировать Китай, прежде всего, на международной арене.

Чтобы продвигать антикитайскую информационную кампанию по всему миру, США используют различные рычаги давления. Например, хорошим тому примером является пандемия коронавируса, которая в какой-то степени сыграла Соединенным Штатам на руку в контексте информационного противоборства с Китаем. Помимо прямых обвинений КНР американским руководством в том, что вирус возник в уханьской лаборатории, антикитайскую риторику в данный период подхватили все американские СМИ. Во многих статьях использовалась популярная техника «назови и пристыди» (naming and shaming), вследствие чего в СМИ появились различные вариации названия COVID-19, такие как «китайский вирус», «уханьский вирус» и т. д. Также активно применялась техника обвинения (blaming). СМИ обвиняли не только китайское руководство и политическую систему страны, но и культуру питания китайцев.

Еще одним поводом для проведения информационно-психологических операций США в отношении Китая является постоянное наращивание вторым своей военной мощи в Южно-Китайском море. Геополитический спор между странами в данном регионе особенно обострился в период президентства Д. Трампа. Дело в том, что море является артерией международной торговли, по которой ежегодно проходит около 5 триллионов долларов, а на шельфе Южно-Китайского моря находятся богатые месторождения нефти и газа. Китай, ссылаясь на исторические данные, считает своей суверенной территорией 80% акватории Южно-Китайского моря, включая острова двух архипелагов – Парасельского и Спартли. Хотя США не претендуют на Южно-Китайское море, государство имеет прямую заинтересованность в этом территориальном споре, поскольку видит в Китае потенциальную сверхдержаву, доминирующую в АТР и представляющую угрозу для союзников США, таких как Филиппины и Тайвань, которые также претендуют на острова. В связи с этим в американских СМИ часто можно встретить обвинения Китая в милитаризации Южно-Китайского моря. Однако сами Штаты в последние годы значительно усилили свое военное присутствие в данном регионе, чтобы продемонстрировать «свободу судоходства» в море.

Что касается Тайваня, это отдельный камень преткновения в двусторонних отношениях Китая и США. Более того, тайваньская проблема является ключевым противоречием, которое заложило фундамент для напряженных отношений двух стран. Еще в период гражданской войны в Китае (1927–1950) США открыто поддерживали правительство партии «Гоминьдан» (Китайская Республика), которое в итоге проиграло в войне коммунистам, а затем было вынуждено переселиться на остров Тайвань. Несмотря на то, что сегодня США официально признают принцип «одного Китая», который подразумевает отказ от любых официальных отношений с Китайской Республикой, они продолжают «сохранять и развивать тесные и дружественные коммерческие, культурные и иные отношения между народом США и народом Тайваня» на основе внутреннего Закона США об отношениях с Тайванем 1979 года. Тем самым США ведут политику «стратегической неопределенности» в отношении де-факто независимой Китайской Республики.

На самом деле, Тайвань в каком-то смысле является «китайской Украиной» – и его «возвращение» в состав материкового Китая важно для КНР не только с экономической точки зрения, но и, в первую очередь, с геополитической, поскольку это продемонстрирует превосходство Китая над США в Азиатско-Тихоокеанском регионе и в мире. Разумеется, это также станет также важным элементом информационного противоборства Китая с США – так же, как российская спецоперация на Украине стала частью информационного противоборства России с США и с западным миром в целом. И это стало бы не просто борьбой Китая и США за влияние в регионе и в мире, это стало бы частью изменения мирового порядка в сторону многополярности. Однако пока Китай просто внимательно следит за тем, что происходит на Украине.

Тем временем Украина стала очередным рычагом давления США на Китай на мировой арене. Американские должностные лица регулярно публично критикуют Китай за то, что он не оказывает влияния на Россию и не занимает определенную позицию по Украине. Очевидно, что это также становится частью информационной войны США против Китая, поскольку такое поведение является очередной попыткой дискредитировать Китай в глазах международного сообщества.

Помимо всех вышесказанных противоречий, существует еще один значимый рычаг давления, который Вашингтон использует в информационном противоборстве с Пекином. Это проблема соблюдения прав человека, свободы и демократии в Китайской Народной Республике. Еще в 1977 году Госдепартамент США начал издавать ежегодные доклады о положении с правами человека в странах мира, в каждом из которых фигурировала Китайская Народная Республика и критиковалось нарушение китайскими властями прав человека. Вашингтон особенно выделяет дискриминацию в отношении этнических меньшинств, включая уйгуров и других мусульман, проживающих в Синьцзян-Уйгурском автономном районе. Например, в докладе 2021 года действия Китая в Синьцзяне классифицируются как «геноцид и преступления против человечности». Кроме того, критикуется подавление демократического движения в Гонконге, а также осуждаются задержания граждан за публичные комментарии о кризисе, связанном с распространением COVID-19.

Нарушение прав человека в Синьцзяне стало поводом для проведения Соединенными Штатами большой антикитайской информационной кампании перед началом зимних Олимпийских игр 2022 года в Пекине. США под предлогом «геноцида» в Синьцзяне объявили о дипломатическом бойкоте Олимпиады в Пекине и призвали другие страны поддержать этот бойкот. Очевидно, что это было не более, чем очередная информационная операция, нацеленная на ухудшение имиджа Китая на мировой арене.

Все описанные противоречия двух стран регулярно используются Вашингтоном в качестве повода или, иначе говоря, рычага давления на Пекин в информационном пространстве. И здесь стоит отметить, что подобные информационные операции зачастую являются успешными, поскольку китайский подход к ведению информационной войны, несмотря на продуманную доктринальную основу, еще недостаточно хорошо работает на практике, поскольку основными используемыми средствами является пропаганда и дезинформация внутри страны. Операции США же, наоборот, распространяются на другие страны, способствуя тем самым завоеванию информационного превосходства над Китаем.

Как бы дальше не развивалось информационное противоборство США и Китая, очевидным остается тот факт, что между странами идет своего рода «холодная война», включающая в себя идеологическую конфронтацию, геополитику и экономические отношения. Вашингтон проводит политику демонизации Китая, всеми силами ухватившись за свое «место под солнцем», которое не хочет ни с кем делить. Вероятно, США еще не скоро смогут смириться с тем фактом, что мир медленно, но верно вступает в эпоху многополярности.