Америка не готова к Затяжной войне

Ужасающая продолжающаяся война на Украине должна была развеять все оставшиеся иллюзии о том, что вооруженные силы США могут рассчитывать на быстрое и решительное поражение любого способного противостоять им в будущей войне противника. История полна примеров, когда государства планировали вести короткую, острую войну, но в итоге оказались втянуты в конфликты, которые тянулись безрезультатно неделями, месяцами или годами и в процессе которых было потеряно огромное количество боеприпасов, техники и человеческих жизней.

С 2018 года Министерство обороны сосредоточилось в первую очередь на возможной будущей войне с Китаем. Некоторые аналитики предполагают, что такая война закончится относительно быстро (хотя и дорого обойдётся), в то время как другие настроены гораздо более пессимистично и считают, что она может длиться несколько лет или даже дольше. Уже сам по себе такой широкий диапазон неопределённости заставляет вооружённые силы США готовиться к тому, что война, возможно, будет затяжной. Но поскольку Китай, Россия, Северная Корея и даже Иран все больше сотрудничают с другом, будущая война против одного из них может быстро перерасти в войну против них всех или некоторых из них. Действительно, в недавнем докладе Комиссии по стратегии национальной обороны содержалось четкое предупреждение о том, что существует “высокая вероятность того, что следующая война будет вестись на нескольких театрах военных действий, в ней будет задействовано множество противников и, вероятно, она не завершится быстро”.

После окончания холодной войны ни военные люди, ни нация в целом не уделяли много внимания тому, как мы будем сражаться, выживать и побеждать в затяжной войне. Что потребуется для такой войны, будь то против одного противника или какого-то гнусного альянса враждебных государств? Мы считаем, что комплексный план США по борьбе и победе в такой войне должен включать четыре важнейших элемента: мобилизацию, логистику, ограничения оборонно-промышленной базы и защиту родины в военное время. Каждая из этих проблем огромна, и о каждой из них можно написать целые тома. Однако быстро меняющаяся стратегическая обстановка означает, что у Соединённых Штатов нет времени решать их по отдельности или последовательно. Здесь мы предлагаем несколько общих соображений по каждой из них.

Мобилизация

Нынешние полностью добровольческие вооруженные силы почти наверняка останутся слишком малочисленными для затяжной войны даже после того, как будут задействованы резервы. Доктрина армии США предполагает, что в ходе крупномасштабной войны на театре военных действий каждый месяц будут гибнуть 24 000 человек. В ходе недавней серии рассекреченных военных игр было установлено, что в войне с Китаем за Тайвань в первые несколько недель конфликта будут потеряны тысячи военнослужащих США и их союзников. Большие потери самолётов означают, что потребуется много новых пилотов. На суше растущая уязвимость развернутых сухопутных войск потребует от армии и корпуса морской пехоты большого количества индивидуальных замен и восстановления боеспособных подразделений. И чем дольше будет длиться война, тем больше потерь придется восполнить. С такими большими потерями, как в войне на Украине, вооружённые силы США не сталкивались десятилетиями. Устойчивость, которую демонстрируют украинские военные, тесно связана с эффективной системой подготовки, которая адаптировалась к постоянной необходимости восполнять потери в подразделениях. Как мы отмечаем ниже, сегодня такого конвейера для американских военных не существует.

В затяжной глобальной войне против множества противников тот факт, что вооруженные силы США рассчитаны на ведение одной войны, означает, что им, возможно, придётся увеличить численность на сотни тысяч, если не на миллионы, человек. Это особенно актуально для сухопутных войск — армии, корпуса морской пехоты и большинства сил специальных операций, — поскольку суша, скорее всего, будет основным театром военных действий в конфликтах в Европе, Корее или на Ближнем Востоке. И если бы Китай был одним из противников, армии всё равно пришлось бы оказывать оперативную поддержку объединенным силам в Тихом океане, сражаясь на суше с такими противниками, как Россия, Иран или Северная Корея. Для одновременной борьбы с двумя крупными наземными противниками армия была бы слишком малочисленной.

Первым шагом при любой масштабной мобилизации в военное время будет полная активизация всех вооружённых сил, находящихся в запасе — одного миллиона человек, которые служат в резерве отдельных родов войск и Национальной гвардии. Однако интеграция резервных подразделений в активные боевые действия во время масштабной войны сопряжена с многочисленными трудностями, начиная с перегруппировки малочисленных подразделений и заканчивая доведением уровня подготовки до готовности к боевым действиям перед развертыванием (контингента). И даже такого увеличения численности, вероятно, будет недостаточно для того, чтобы вооруженные силы могли эффективно сражаться с одним или несколькими крупными противниками в течение длительного периода времени.

Идея введения призыва была под запретом для американской общественности и военных со времен окончания войны во Вьетнаме, но перспектива затяжной войны с одним или несколькими сильными противниками требует серьезного рассмотрения этого вопроса. На самом деле, некоторые представители вооружённых сил США утверждают, что им нужно будет запросить разрешение на призыв «почти сразу же» после начала войны, чтобы обеспечить достаточное количество личного состава на время конфликта.

Для призыва также потребуется одобрение Конгресса и поддержка американского народа, ни то, ни другое не гарантировано. Но при реализации призыва возникнет множество технических проблем, которые можно и нужно решать уже сейчас. Конгресс обсуждает необходимость автоматической регистрации всех мужчин в возрасте от 18 до 26 лет, проживающих в Америке, чтобы улучшить нынешнюю хаотичную систему, но это лишь начало решения гораздо более масштабной проблемы. В 2019 году Командование по призыву на военную службу США установило, что «в настоящее время не существует действующих документов Министерства обороны, устанавливающих требования, обязанности и роли, необходимые для призыва новобранцев на военную службу в поддержку мобилизации». В новом отчёте, подготовленном Кэтрин Л. Кузьмински и Тареном Сильвестром, говорится, что при самых благоприятных условиях на набор 100 000 новобранцев может уйти более шести месяцев, а при более пессимистичных — более трёх с половиной лет.

Однако призыв людей на службу — это только первый шаг. Затем этих людей нужно обучить и интегрировать в подразделения, что является ещё одной серьёзной проблемой. Закон о воинской повинности требует, чтобы новобранцы прошли, как минимум, 12-недельную подготовку перед отправкой за границу, но у вооружённых сил США нет необходимых для этого условий. Например, армия обеспечивает только две установки для мобилизации и формирования войск, по сравнению с восемью, которые она использовала для поддержки относительно ограниченных войн в Ираке и Афганистане. Этих объектов катастрофически недостаточно для мобилизации резервов и Национальной гвардии, не говоря уже о мобилизации призывников, которые могут понадобиться в случае затяжного конфликта между крупными державами.

Кузьминский и Сильвестр предлагают множество полезных идей, которые улучшат мобилизацию в будущем. В частности, они рекомендуют обновить Генеральный план мобилизации (в последний раз опубликованный в 1988 году и охватывающий как призыв на военную службу, так и подготовку) с учетом быстро меняющейся стратегической обстановки и уроков, извлеченных из полномасштабных мобилизационных учений. Их многочисленные обширные рекомендации должны быть в срочном порядке реализованы как законодателями, так и чиновниками Пентагона, поскольку, как они утверждают, призыв на военную службу, возможно, и не позволит вооруженным силам США выиграть первую битву в следующей войне, но поможет «обеспечить победу в последней битве затяжной войны».

Логистика

В отличие от любого из своих потенциальных противников, Соединенным Штатам придется преодолевать большие расстояния, чтобы добраться до места следующей войны. Просто добраться до места сражения будет непросто, поскольку умные и способные противостоять противники будут стремиться максимально затруднить демонстрацию силы Соединенными Штатами. Но в затяжной войне продолжать поддерживать американские войска в течение длительного времени может быть такой же сложной задачей, как и победа в сражениях на передовой.

Угрозы логистической цепочки США, которая начинается в Соединенных Штатах и простирается на тысячи миль до зоны боевых действий, множатся и становятся всё более сложными. Эти угрозы начинаются на родине, где начинается долгий путь большинства военных грузов и оборудования. Эти грузы часто перевозятся по коммерческим железнодорожным и гражданским транспортным сетям, которые очень уязвимы для кибершпионажа и атак противника. Военные также полагаются на крупные коммерческие компании при отправке большей части своего тяжёлого оборудования и припасов за границу, но у этих компаний нет возможности скрывать, а тем более защищать свои грузы от действий противника в порту или по пути следования. И у военных сегодня слишком мало военных кораблей и самолетов, чтобы эффективно сражаться и одновременно сопровождать незащищенные коммерческие грузовые суда и транспортные самолеты на протяжении тысяч миль по морю и в воздушном пространстве до места назначения.

Некоторые политические меры могли бы помочь решить эту проблему, в том числе заблаговременное размещение большего количества оборудования и боеприпасов за рубежом и предоставление большему количеству подразделений возможности самостоятельно печатать на 3D-принтере запасные части и расходные материалы. Но масштабы этой проблемы настолько велики, что она никогда не будет полностью решена. По нашему опыту, высшее военное руководство США с готовностью признает проблему логистики. Но они по-прежнему тратят гораздо больше времени и сил на подготовку к будущим боевым действиям, а не на разработку эффективных концепций и возможностей для решения этих пугающих проблем с логистикой. Им следует прислушаться к всё более серьёзным предупреждениям, поступающим от логистического сообщества, поскольку вооружённые силы США просто не смогут сражаться (или продолжать сражаться), если их логистические цепочки останутся уязвимыми и незащищенными.

Лимиты Оборонно-промышленной базы

Один из важнейших уроков войны на Украине заключается в том, что крупные войны требуют огромного количества боеприпасов, систем вооружения и другой военной техники. Ненасытный спрос Украины на 155-миллиметровые артиллерийские снаряды наглядно продемонстрировал серьезные ограничения оборонно-промышленной базы США. До вторжения в 2022 году Соединённые Штаты производили 14 000 таких снарядов в месяц. Но как только началась война, Украина начала расходовать до 8000 снарядов в день и, вероятно, расходовала бы гораздо больше, если бы они были в наличии. С начала 2022 года армия США потратила несколько миллиардов долларов на увеличение производства 155-миллиметровых снарядов, которое, как ожидается, вскоре достигнет 70 000-80 000 снарядов в месяц. Но на это ушло почти три года, и суровая реальность такова, что расходы на артиллерию возложены на США. Американские военные и их союзники в любой крупной войне могли бы быстро израсходовать эту сумму. И это только один боеприпас. Любой крупный конфликт поглотил бы огромное количество артиллерийских и танковых снарядов, умных бомб и ракет противовоздушной обороны, а также привёл бы к значительным потерям танков, кораблей и военных самолётов. Эти вполне предсказуемые потери в затяжной войне США потребовали бы огромных затрат на оборонно-промышленную базу, которые она просто не сможет покрыть.

Министерство обороны хорошо осведомлено об этой проблеме. В прошлом году оно опубликовало первую в истории Национальную оборонную промышленную стратегию, а в конце октября — план реализации этой стратегии. Эти документы содержат столь необходимые рекомендации и структуру для оживления ключевых элементов оборонно-промышленной базы — от улучшения производства и цепочек поставок до расширения промышленного сотрудничества с союзниками и партнерами.

Уже предпринимаются несколько инновационных попыток решить структурные проблемы оборонно-промышленной базы США. Производственные мощности военно-морского флота США сократились до четырех верфей, и на замену потопленных военных кораблей уйдут годы, если не десятилетия. Недавняя инициатива по использованию крупных верфей Южной Кореи для ремонта кораблей военно-морского флота США в Тихом океане открывает перспективы для ремонта повреждённых в ходе войны американских судов на театре военных действий. Эти же верфи могли бы предложить потенциальные варианты строительства некоторых будущих военных кораблей США быстрее и дешевле, чем в Соединенных Штатах. Однако это было бы сопряжено с политическими рисками и потребовало бы одобрения Конгресса или чрезвычайного президентского указа. Менее спорная с политической точки зрения инициатива заключается в совместном производстве боеприпасов с союзниками, такими как Австралия, в качестве подстраховки для производства в США. Это также могло бы облегчить логистические проблемы за счёт увеличения производства ближе к потенциальным театрам военных действий.

Хотя новая администрация будет устанавливать свои собственные стратегические приоритеты, Дональд Трамп сосредоточился на укреплении оборонно-промышленной базы во время своего первого президентского срока и, вероятно, сделает это и во время своего второго президентского срока. Но время здесь играет решающую роль. Чем дольше будет восстанавливаться оборонно-промышленная база, тем меньше вероятность того, что у Соединённых Штатов будет необходимое для ведения затяжной войны снаряжение.

Защита Родины в военное время

С 2014 года Министерство обороны предупреждает, что территория США больше не является безопасным местом. Однако, несмотря на это признание, министерство недостаточно продумало, как атаки на территорию США во время войны повлияют на планы ведения боевых действий за рубежом.

Любая затяжная война потребует мобилизации и развёртывания Национальной гвардии для усиления боевых подразделений армии и военно-воздушных сил, а также для восполнения утраченных возможностей и подразделений. Находясь на Родине, Национальная гвардия обычно действует под командованием губернаторов штатов и является первым военным подразделением, которое реагирует на гражданские беспорядки, истощающие ресурсы штатов и местных властей. Они регулярно оказывают поддержку штатам и местным властям, обеспечивая водой, электроэнергией, медицинской помощью, продовольствием и безопасностью во время и после ураганов, лесных пожаров и других стихийных бедствий.

Однако президент имеет право в любое время федерализовать подразделения Национальной гвардии, что ставит их под его командование. Президенты США регулярно делали это для поддержки военных операций за рубежом на протяжении всей истории страны, а длительные войны в Ираке и Афганистане просто не могли бы быть выиграны без активного участия федеральных подразделений Национальной гвардии. В будущей затяжной войне против сильного противника вооруженные силы, несомненно, будут полагаться на Национальную гвардию даже больше, чем в недавних войнах, учитывая большие потери, которые Соединенные Штаты наверняка понесут в первые недели, месяцы и, возможно, даже годы такого конфликта.

В прошлых войнах эти две внутренние и зарубежные миссии никогда по-настоящему не пересекались друг с другом, поскольку родина США всегда была хорошо защищена двумя большими океанами и двумя дружественными соседями, которые её окружают. Но уязвимость родины сегодня означает, что это уже не так. Северная Корея только что испытала межконтинентальную баллистическую ракету, которая, например, может поразить любую точку Соединенных Штатов. А некоторые гиперзвуковые ракеты, несущие обычное вооружение, уже могут долететь до материковой части США, против которых мало средств защиты.

Однако самая серьезная угроза для страны исходит из киберпространства, которое позволяет противникам изменять, выводить из строя и даже уничтожать цели в любой точке Соединенных Штатов, не сталкиваясь с грозными вооружёнными силами США. Группы, связанные с потенциальными противниками США, уже представляют значительную угрозу для страны. Во время войны любой разумный противник, скорее всего, будет нацеливаться на трубопроводы для мобилизации и обеспечения, на которое будут полагаться вооружённые силы США, в том числе на начало этих трубопроводов в Соединенных Штатах, а также на другие части критической инфраструктуры страны. Это неизбежно потребует от Национальной гвардии помощи в защите портов, аэропортов и железных дорог от вражеских диверсий, а также в оказании гуманитарной поддержки гражданским властям и поддержании порядка в случае временного отключения или даже разрушения критически важной инфраструктуры.

Национальная гвардия, к сожалению, не может находиться в двух местах одновременно. Хотя у президента, безусловно, есть полномочия отдавать приоритет зарубежным сражениям, вовсе не очевидно, что он или она захотят это сделать. Если, например, один из трёх основных регионов энергосистемы США выйдет из строя, губернаторы этих штатов, вероятно, потребуют от президента прекратить федеральную мобилизацию их подразделений Национальной гвардии, чтобы они могли отреагировать на возникший кризис. Трудно представить, что президент решит продолжать отправлять войска Национальной гвардии за границу вместо того, чтобы помогать американским гражданам, страдающим дома.

Та же логика применима и к резервным войскам. Хотя они не выполняют государственных функций и всегда находятся под командованием президента, они обладают жизненно важными вспомогательными возможностями, которые могут потребоваться одновременно внутри страны и за рубежом. Например, в мае 2020 года более 6700 человек из резерва армии, военно-воздушных сил и военно-морского флота были задействованы для борьбы с пандемией COVID-19. Сегодня армейский резерв включает в себя 56 процентов медицинских, транспортных и интендантских возможностей армии — эта цифра возрастает до 67 процентов только в отношении медицинских возможностей. Поэтому военным планировщикам Министерства обороны и командирам боевых подразделений следует подготовиться к сценариям, при которых они не получат часть или все ожидаемые силы Национальной гвардии или резерва, и определить наилучшие способы восполнения этих пробелов.

Все эти четыре проблемы — это серьезные вызовы, которые политики часто избегают решать, потому что они слишком сложны, слишком непопулярны или слишком рискованны с политической точки зрения. Но их нужно решать сейчас, чтобы предотвратить будущую затяжную войну и, если потребуется, вести её и победить. Начальник штаба сухопутных войск генерал Джордж Маршалл в июле 1940 года, на пороге вступления Америки во Вторую мировую войну, с сожалением отметил: «Почти двадцать лет у нас было много времени и почти не было денег; сегодня у нас есть деньги, но нет времени». Вооружённые силы США должны использовать имеющееся у них время, пока не началась затяжная война, чтобы лучше подготовиться к вызовам, связанным с мобилизацией, логистикой, оборонно-промышленным комплексом и защитой родины в военное время, — чтобы они могли сражаться так же долго, как и их противники.

Источник