Икки Кита: идеолог японского национализма

Введение

Япония часто ассоциируется с атомной бомбой, военными преступлениями и некогда грозной армией. Однако исторические события, которые привели к этим ассоциациям, и влиятельные фигуры, которые были, часто упускаются из виду. Одной из таких фигур является Икки Кита, признанный «отцом японского фашизма», чье наследие окружено спорами и непониманием. Кита остается одной из самых противоречивых фигур в истории Японии. На сайте политический мыслитель, он представлял себе радикально перестроенную Японию.

В бурный период начала XX века труды Кита послужили революционной моделью, выступая за далеко идущие реформы, национализацию экономики и «Реставрацию Сёва» для восстановления силы и единства Японии. Хотя его идеи вызвали горячую преданность среди молодых офицеров императорской армии, они также вызвали ожесточенные споры, которые в конечном итоге привели к его казни.

В конечном итоге это привело к его казни. В этой статье рассматриваются важные работы Кита, идеологии, которые они сформировали, и их непреходящее влияние на путь Японии к милитаризму и войне.

Ранняя жизнь и влияние

Кита родился в 1883 году на небольшом острове Садо в японской префектуре Акита в семье самураев и торговцев. Хотя его семья была относительно скромной, это происхождение рано познакомило его с проблемами сельской Японии и неравенством, которое усугубила Реставрация Мэйдзи. Это также привило ему дух бунтарства. Эти переживания подпитывали его страсть к борьбе с социальной несправедливостью и неравенством, которые, по его мнению, разлагали японское общество изнутри. Кита поступил в университет, но вскоре он разочаровался в нем. Плодовитый читатель, он готовился к самостоятельной учебе и философским изысканиям, изучая, в частности, социализм, конфуцианство и западную политическую мысль. Под влиянием западных философов, таких как Платон, Руссо и Маркс, а также японских националистов и мыслителей-реформаторов, Кита разработал уникальный взгляд на социальные реформы.

Промульгация новой японской конституции императором Мэйдзи в 1889 году

Интеллектуальное развитие совпало с быстрой модернизацией и индустриализацией Японии в эпоху Мэйдзи, когда Япония стремилась догнать Запад после того, как ее достоинство было униженно неравноправными договорами с западными державами. Хотя модернизация Японии была успешной благодаря быстрой индустриализации, она также создала новые проблемы, такие как неравенство доходов, социальная напряженность и империалистическое давление Запада. Эти проблемы укрепили Киту в убеждении, что Японии необходимо сильное централизованное правительство, которое защищало бы ее интересы перед западными державами и заботилось о ее народе посредством экономических реформ. Его ежедневное употребление кокаина - зависимость, которую он развил, чтобы облегчить боль от детской травмы, - вероятно, повлияло на его интенсивные и порой радикальные взгляды на общество и управление.

В сентябре 1905 года Кита уехал из родного города Садо в Токио во время беспорядков Хибия, вспыхнувших в знак протеста против Портсмутского договора. Этот договор, заключенный президентом США Теодором Рузвельтом, положил конец Русско-японской войне. Он содержал положения, благоприятствовавшие империалистическим амбициям Японии, и предусматривал международное признание ее влияния и контроля над частью Китая и Кореи, находившихся под властью России. Победа Японии стала первой значительной победой небелой расы над великой державой и позволила ей превратиться из эксплуатируемой нации, как Китай, в страну, способную сесть за стол переговоров с остальными мировыми державами. Несмотря на эти успехи, группы активистов расценили договор как унизительный провал, вызвавший многочисленные беспорядки. Хотя Кита разделял стремление протестующих повысить международный престиж Японии, он не соглашался с их ценностями в отношении Кокутай, которую он считал «инструментом в руках олигархии». Именно в этом контексте Кита написал свою первую книгу «Кокутайрон и чистый социализм». Джордж Уилсон так описывает контекст ее создания: «Кита написал свою первую книгу в условиях широко распространенного народного недовольства итогами Русско-японской войны». (Джордж Уилсон, «Радикальный националист в Японии: Кита Икки 18).

Эти беспорядки ознаменовали рост насильственных политических восстаний в Японии, что соответствовало радикальной политической идеологии Киты. «Кокутаирон» стала первой политически мотивированной книгой Киты, отражающей его ранние политические взгляды и пристрастия. Дэнни Орбах описывает этот этап как «социалистический, светский и рациональный». По мнению Оливьеро Фраттолилло, к написанию «Кокутайрона» Кита подтолкнул некритичный менталитет его сверстников-интеллектуалов. Фраттолилло отмечает: «Кита особенно критиковал покорное отношение некоторых интеллектуалов к системе, которые с покорностью принимали приобретение новых теорий и новых форм знания с Запада, переводили их и переносили в Японию» (Oliviero Frattolillo, Interwar Japan Beyond The West: The Search For a New Subjectivity In World History).

В своих работах Кита стремился критиковать недостатки общества и предлагать социалистическую альтернативу. Вторая книга Киты, «Неофициальная история китайской революции», представляет собой критический анализ китайской революции 1911 года.

Привлеченный идеями китайской революции 1911 года, Кита присоединился к «Объединенной лиге» (Tongmenghui) под руководством Сун Цзяорена. Он отправился в Китай с намерением помочь свергнуть династию Цин, которую он считал марионеткой западных держав. Однако Кита также интересовал революционный национализм. Националистическая группа «Кокурюкай» (Ассоциация реки Амур/Общество черного дракона), основанная в 1901 году, разделяла его взгляды на Россию и Корею, что заставило его вступить в нее. В качестве специального члена «Кокурюкай» Кита был направлен в Китай, чтобы написать о ситуации во время Синьхайской революции 1911 года. К моменту возвращения в Японию в январе 1920 года Кита разочаровался в китайской революции и предложенных ею стратегиях достижения изменений, которые он предполагал во время пребывания в Китае. Он объединил свои усилия с Окава Сумей и другими, чтобы основать Yuzonsha (Общество тех, кто остался позади), националистическую и паназиатскую организацию, и посвятил свои усилия писательской и политической деятельности.

Со временем он зарекомендовал себя как один из ведущих теоретиков и философов националистического движения в Японии перед Второй мировой войной.

Японская империя пережила экономический рост во время Первой мировой войны, но этому процветанию пришел конец в начале 1920-х годов, когда разразился финансовый кризис Сёва. Социальные волнения росли по мере того, как общество становилось все более поляризованным, а такие вопросы, как продажа дочерей, стали экономической необходимостью для некоторых семей из-за бедности. Профсоюзы все больше попадали под влияние социализма, коммунизма и анархизма, а промышленные и финансовые лидеры Японии продолжали накапливать богатство благодаря тесным связям с политиками и бюрократами. Военные, считающиеся «свободными» от политической коррупции, имеют в своем составе элементы, готовые предпринять прямые действия, чтобы справиться с тем, что они считают угрозами для Японии, вытекающими из слабостей либеральной демократии и политической коррупции.

Последним крупным политическим произведением Кита был «План реорганизации Японии» (An Outline Plan For The Reorganization of Japan). Первоначально написанная в Шанхае, но запрещенная в 1919 году, книга была опубликована в 1923 году издательством Kaizōsha, выпускавшим журнал Kaizō, хотя правительство подвергло ее цензуре. Идея национальной политики (Кокутай) - общая тема первых и последних политических работ Кита. Он предполагал, что Япония преодолеет неизбежный национальный кризис в области экономики или международных отношений, возглавит единую и свободную Азию и объединит мировую культуру посредством японизированной и универсализированной азиатской мысли. Он рассматривал это как необходимую подготовку к появлению единой сверхдержавы, которую считал неизбежной для будущего мира во всем мире. Важнейшим аспектом этого видения был отказ от либеральной демократии и паназиатизма.

Национализм, социализм и милитаризм

Идеология «Кита» вызывает жаркие споры: множество элементов из разных источников смешиваются в ее уникальную и запутанную для наблюдателей идеологию. В результате ее неправильно характеризуют и навешивают на нее другие расплывчатые и неподходящие ярлыки, такие как ультраправые или фашизм. Идеология Кита часто противоречила доминирующим идеям его времени и бросала вызов лево-правому политическому спектру.

Джордж Уилсон развивает эту мысль, когда говорит: «Я думаю, что сложность теории революции Кита поднимает вопрос о том, действительно ли термины „левые“ и „правые“ полезны для классификации японских мыслителей начала XX века».

Лево-правый анализ берет свое начало во Французской революции и впоследствии распространился в других западных странах для обозначения определенных широких линий политической ориентации: правые означают стремление к сохранению существующих институтов и укреплению традиционных социальных связей, в частности патриотизма и семейных уз, в то время как левые предполагают стремление к переменам, к масштабным, спонсируемым правительством реформам в делах народа. Левые чаще всего ассоциируются с поддержкой низшего класса, в то время как интересы высшего класса отстаивают правые силы. И те, и другие ipso facto способны переходить от умеренных к крайним формам убеждений и действий для достижения своих целей. Принимая эти критерии как достаточно типичные предположения о политическом континууме, мы можем сказать - предваряя наш вывод, - что Кита Икки не вписывается в стандартный образ правых (Джордж Уилсон, «Радикальный националист в Японии: Кита Икки 1883-1937»).

Что касается идей Кита о кокутай, то он представлял себе императора как отеческого, исполненного надежд духовного лидера, за которым могут сплотиться все.

В это время в Японии император Мэйдзи отошел от абсолютной власти и ввел конституционализм, что привело к появлению политической концепции «Кокутайрон». Согласно этой концепции, сформулированной Тацукити Минобэ, либеральное государство, или кокутай, является верховным, а император - лишь «органом государства», как это определено конституционной структурой, а не священной властью за пределами самого государства. Минобэ использовал метафору головы человеческого тела для описания роли императора. На этот тезис повлиял немецкий философ-правовед Георг Еллинек, чья «Общая теория государства» была опубликована в 1900 году, а также британская концепция конституционной монархии. Минобэ предупреждал, что японский парламент должен тщательно ограничить право императора на верховное командование армией, чтобы в Японии не возникло двойное правительство, в котором армия стала полностью независимой и неподотчетной гражданским властям.

Икки Кита не соглашался с кокутайрон, выступая за абсолютизм и платоновскую отцовскую монархию и желая вернуть дух Реставрации Мэйдзи с ее абсолютной властью, но освобожденной от ложных обещаний западных держав. Главное расхождение заключается в использовании им понятия «тоталитаризм». Понимание тоталитаризма у Кита сформировалось под влиянием внимательного прочтения «Республики» Платона, которая вдохновила его на подражание ее идеям. «Республика» Платона рассматривалась этими японскими радикалами как основа западных социалистических и коммунистических идеологий, поэтому все чаще этот текст воспринимался как план социальной революции...» (Hyun Jin Kim, Plato In East Asia?).

Другим центральным элементом философии Кита была его критика правящей элиты Японии, которую он считал коррумпированной и не имеющей связи с народом. Он критиковал дзайбацу (крупные промышленные конгломераты) за эксплуатацию рабочих и поддержание тесных связей с правительством, что, по его мнению, ставило под угрозу благополучие японского народа ради выгоды дзайбацу.

Смесь буддизма, лассальянства, марксизма и платонизма питала его неприятие капитализма и желание, чтобы Японией управляли лидеры, заботящиеся о благе народа, а не о частной прибыли. Интригующим аспектом идеологии Кита является частое использование им термина «социал-демократия», который относится к версии, отстаиваемой Фердинандом Лассалем. Джордж Уилсон объясняет влияние Лассаля и Маркса на Киту в этом контексте: «В Садо, как и в других местах, рубеж веков принес волну новых идей. Социализм унаследовал мантию протеста, которую когда-то носили мыслители-минкен. Молодые социалисты склонялись к романтизму, находясь под влиянием скорее примера энергичного Фердинанда Лассаля, чем Карла Маркса...» (Джордж Уилсон, «Радикальный националист в Японии: Кита Икки 1883-1937»).

Однако современные либералы и некоторые критики расценили это как признание «социального фашизма». Несмотря на свое восхищение Марксом, Кита не соглашался с ним по некоторым аспектам, таким как отсутствие духовности. Однако в других областях, таких как экономический анализ Маркса, Икки Кита был одним из первых, кто его хвалил.

«Хотя Кита не соглашался с Марксом по некоторым ключевым пунктам (например, он решительно отвергал теорию цен Маркса) и подчеркивал свою собственную независимую интерпретацию социализма, он находился под сильным влиянием марксистских идей. С первых же строк «Кокутайрона» он заявил, что готов защищать «научный социализм» от его противников, и во всех своих последующих работах превозносил Маркса за его глубокое понимание исторического, экономического и социального развития. Он даже дошел до того, что утверждал, что марксистская идея о том, что «капитал - это накопление грабежа», является «непреложной истиной, равной закону всемирного тяготения». (Дэнни Орбах, Японский пророк: эсхатология и эпистемология в мыслях Кита Икки).

В его политической программе государственный переворот считался необходимым для установления чрезвычайного положения под непосредственным руководством сильной личности. Ввиду высокого положения императора в японском обществе Кита считал государя идеальной личностью для приостановки действия конституции, создания совета по инициативе императора и коренной реорганизации кабинета министров и парламента, члены которых избирались бы народом и были свободны от «вредного влияния». Это позволило бы реализовать истинную суть Реставрации Мэйдзи. Предлагаемый «Национальный реорганизационный совет» пересмотрит Конституцию в соответствии с планом императора, наложит ограничения на личное богатство, частную собственность и корпоративные активы, а также создаст национальные организации, находящиеся под непосредственным управлением правительства, такие как Японские железные дороги. Земельная реформа предполагала передачу всех городских земель муниципалитетам, подобно масштабным реформам, проведенным позднее Мао Цзэдуном в Китае.

Новое государство отменило бы систему пэрства Кадзоку, Палату пэров и все налоги, а также гарантировало бы мужское избирательное право, свободу, право собственности, право на образование, трудовые права и права человека - все понятия, заимствованные из его книги Лассаля. При сохранении императора как представителя народа привилегированная элита была бы лишена права голоса.

При сохранении императора как представителя народа привилегированная элита будет вытеснена, а армия получит средства для укрепления Японии и освобождения Азии от западного империализма.

«Отмена системы пэража: отменив систему пэража, мы сможем покончить с феодальной аристократией, которая образует барьер между императором и народом. Так будет провозглашен дух Реставрации Мэйдзи» (Кита Икки, Общий план реконструкции Японии).

Некоторые ученые неправильно перевели работы Кита и слишком много внимания уделяли дарвинизму в его идеологии, пытаясь связать его с такими фигурами, как Гитлер. Однако на дарвинизм Кита повлиял Маркс, на которого, в свою очередь, повлиял Дарвин, что означает, что Кита ближе к дарвинизму «Воббли», чем к дарвинизму нацистской Германии. Поэтому его позиция сопоставима с позицией Грамши, Дю Буа, Мао или Сукарно, которые не соглашались с Марксом, но, тем не менее, считали его источником вдохновения. Более того, даже те ученые, которые приписывали Ките дарвинизм, например Николас Говард, делали это своими словами, потому что не могли найти слово для политического реализма - теории, которая фокусируется на конкурентной и конфликтной природе политики и на том, что власть и безопасность являются основными вопросами в международных отношениях.

Что касается геополитических взглядов Кита, то он также предполагал, что Япония будет играть ведущую роль в Азии и противостоять западному империализму путем формирования «Большой восточноазиатской сферы совместного процветания». Позднее, в 1930-1940-е годы, японские милитаристы взяли эту концепцию на вооружение, чтобы оправдать свою экспансию в Азии. Первоначально Кита представлял себе эту «сферу» как взаимный альянс объединенных азиатских стран.

Изначально Кита представлял себе эту «сферу» как взаимный альянс азиатских стран, объединенных под руководством Японии для совместного противостояния западному влиянию. Хотя он видел Японию в качестве освободителя Азии, он не выступал за эксплуатацию или угнетение других азиатских стран, как это пытались представить коммунистические источники.

Кита утверждал, что Япония как «пролетарская нация» имеет право взять под свой контроль Сибирь, Дальний Восток и Австралию, предлагая, чтобы жители этих регионов пользовались теми же правами, что и японские граждане. Он утверждал, что внутренние социальные проблемы Японии не могут быть решены без решения проблем глобального распределения. Эта концепция известна как Реставрация Сёва. Кита воспринимал мир как разделенный на два класса: буржуазные нации и пролетарские нации. Японию он рассматривал как пролетарскую нацию, не имеющую обширной территории (крупная колониальная империя) и финансовых ресурсов (зарубежные инвестиции). Россию, напротив, он рассматривал как крупного землевладельца, владеющего более чем справедливой долей мировой территории, а Великобританию - как рантье и финансиста. Эта точка зрения была очень похожа на точку зрения итальянского протофашиста Энрико Коррадини.

Поскольку мир, по реалистическим представлениям Кита, был несправедлив и иррационален, он утверждал, что борьба за позитивное развитие Японии - это не эгоизм, а биологическая необходимость и революционный акт в пользу международной справедливости. Это чувство международной справедливости и необходимости привело к тому, что Кита с пониманием отнесся к вызову, брошенному Германией «великим империям и международной плутократии» во время Первой мировой войны.

Хотя Германия потерпела поражение, Кита предсказал, что Япония вскоре устранит эти несправедливости и после победы станет «Германией Востока», получив Австралию, Восточную Сибирь, острова Тихого океана, Маньчжурию и Монголию. Эти территориальные приобретения обеспечили бы выживание Японии как национального государства и гарантировали бы территориальную целостность Китая и независимость Индии. Однако Кита рассматривал освобождение Азии как первый шаг в более широкой миссии. Хотя Германия потерпела поражение, Кита предсказал, что Япония вскоре устранит эти несправедливости и после победы станет «Германией Востока», получив Австралию, Восточную Сибирь, острова Тихого океана, Маньчжурию и Монголию. Эти территориальные приобретения обеспечили бы выживание Японии как национального государства и гарантировали бы территориальную целостность Китая и независимость Индии. Однако Кита рассматривал освобождение Азии как первый шаг в более широкой миссии.

По его мнению, Япония должна стремиться к созданию мировой федерации, распространяя священные принципы буддизма по всему миру. Кита считал, что международная классовая борьба против землевладельцев и плутократии является главной движущей силой истории. В историческом контексте политическое видение Кита заключалось в создании социалистического государства с использованием фашистского подхода, известного как «социализм сверху», для объединения и укрепления японского общества. Международные миссии Японии были направлены на обеспечение независимости Индии и защиту Китайской Республики, чтобы предотвратить ее раскол, подобно Африке, в духе азиатского единства. Еще одной целью его плана было создание огромной империи, включающей Корею, Тайвань, Сахалин, Маньчжурию, российский Дальний Восток и Австралию. Это видение также предполагало окончательный отказ от демократии западного образца, которую он считал чуждой азиатскому сознанию.

Нет абсолютно никаких научных оснований считать, что «демократия», то есть государственное устройство, в котором представители народа выбираются с помощью избирательной системы, лучше, чем система, в которой государство представляет один человек.

Нации различаются в зависимости от духа народа каждой нации и истории формирования государства. Китай, в котором уже восемь лет существует республиканское правительство, нельзя назвать более рациональным, чем Бельгия, где нацию представляет один человек. Американская идея «демократии» основана на идее общества, сформированного свободной волей людей, заключающих свободный договор, и на крайне грубых представлениях того времени, когда люди отделились от родных мест в Европе и образовали деревенские общины, ставшие нациями. Теория божественного права избирателей - это лишь слабая философия, противоположная божественному праву королей. Этого не произошло при создании Японии, и никогда не было периода, когда такая слабая философия была бы доминирующей.

Система, в которой глава государства должен манипулировать мнением, продавая свое имя, оттачивая свои манеры, как дешевый актер, чтобы бороться на выборах, для японской расы, воспитанной в убеждении, что молчание - золото, а скромность - добродетель, является достаточным приглашением, чтобы оставаться немым зрителем этого. (Кита Икки, обзор реконструкции Японии)

Кита предложил Японской империи принять эсперанто в 1919 году для своего объединенного мира. Он предсказывал, что через 100 лет после принятия эсперанто станет единственным языком, на котором будут говорить в Японии и на обширных завоеванных территориях, а японский станет эквивалентом санскрита или латыни в пределах империи. Он считал, что японская письменность слишком сложна, чтобы навязывать ее другим, что латинизация будет неэффективной, а английский язык, который в то время преподавался в японских школах, не был освоен японцами. Кита утверждал, что английский язык пагубно влияет на японское сознание, подобно тому, как опиум влияет на китайцев, и что он еще не уничтожил японцев, потому что немецкие языки имели большее влияние. Тем не менее, он призывал исключить английский язык из Японии, чтобы предотвратить англицизацию страны. Кита вдохновляли китайские анархисты, с которыми он дружил и которые выступали за замену китайского языка эсперанто в начале двадцатого века.

Одним из наиболее значимых аспектов мысли Кита является значительное влияние буддизма. В отличие от синтоистов Сёва своего времени, которые в целом выступали против социализма, В книге «Кокутай и чистый социализм» Кита также оспаривал синтоистскую точку зрения националистов, таких как Ходзуми Яцука, которые рассматривали Японию как этнически однородное «семейное государство», происходящее по императорской линии от богини Аматерасу Омиками. Кита подчеркивал историческое присутствие неяпонцев в Японии и утверждал, что, наряду с интеграцией китайцев, корейцев и русских в качестве японских граждан в период Мэйдзи, любой человек должен иметь возможность натурализоваться в качестве гражданина империи, независимо от расы, с теми же правами и обязанностями, что и коренные японцы. Он считал, что Японская империя не может распространяться на неяпонские регионы, не предоставляя им равных прав и не исключая их из состава империи. В то же время он считал, что Япония должна сохранить свою самобытность, чтобы служить бодхисаттвой в мире. Его взгляды на политику иммиграции и ассимиляции были схожи со взглядами Итало Бальбо и Джентиле.

Влияние на японское общество и движение молодых офицеров

Хотя идеи Кита не пользовались широкой популярностью, они нашли отклик у разочарованных молодых японских офицеров, которые видели себя хранителями императора и будущего Японии. Эта группа, известная как «молодые офицеры», представляла собой коалицию правых и левых элементов, выступавших за очищение Японии. Особенно активные в 1930-е годы, они выступали за радикальные действия, направленные на устранение коррумпированных правителей и воплощение в жизнь идеи Кита о восстановленной и могущественной Японии. Они считали, что только революционное движение под руководством армии может спасти Японию от социальных и экономических проблем и сохранить ее автономию от западных держав.

Одной из фракций этой коалиции молодых офицеров было «Сакуракай», или «Общество цветущей сакуры», - националистическое тайное общество, созданное молодыми офицерами Императорской армии Японии в сентябре 1930 года. Их целью была реорганизация государства по милитаристскому тоталитарному образцу, возможно, путем военного переворота. Общество выступало за восстановление Сёва, намереваясь вернуть императора Сёва (Хиро-Хито NDT) на его законное место, без коррумпированных политических партий и бюрократов, при новой военной диктатуре.

Во главе с подполковником Кингоро Хасимото, начальником русского отдела Генерального штаба Императорской армии Японии, и капитаном Исаму Чо, при поддержке Садао Араки, «Сакуракай» начинала с десяти действующих офицеров Генерального штаба армии. Затем она расширилась, включив в себя офицеров полкового и ротного звена, и в феврале 1931 года насчитывала более 50 членов, а в октябре 1931 года их число возросло до нескольких сотен. Одним из ее главных лидеров был Куниаки Койсо, будущий премьер-министр Японии. Сакуракай собирался в додзё, которым руководил Морихей Уэсиба, основатель айкидо, в штаб-квартире религиозного движения Оомото в Аябэ.

В 1931 году, во время Мартовского инцидента и Инцидента с императорскими цветами, Сакуракай, вместе с гражданскими националистическими элементами, попытался свергнуть правительство. После ареста лидеров после Инцидента с императорскими цветами «Сакуракай» распустилась, а многие ее бывшие члены присоединились к фракции Тосэйха в армии. Восхищение молодых офицеров идеями Киты привело к нескольким попыткам переворота в 1930-е годы, самой заметной из которых стал инцидент 26 февраля 1936 года. Группа молодых офицеров попыталась захватить правительство Японии и убить ключевых политических деятелей, которые, по их мнению, мешали проведению национальных реформ.

Понимание инцидента 26 февраля 1936 года

Фракция Кодоха, или Императорский путь, была основана генералом Садао Араки и его протеже Дзинзабуро Масаки. Эта радикальная фракция ставила своей целью создание военного правительства, пропагандирующего агрессивные тоталитарные, милитаристские и экспансионистские идеи, получая поддержку в основном от молодых офицеров. Кодоха решительно поддерживала хокусин-рон («доктрину северной экспансии»), выступая за упреждающее нападение на Советский Союз, считая, что Сибирь входит в сферу интересов Японии.

«Праведная армия» - группа молодых офицеров ИЯА, поддерживавших радикальную фракцию Кодоха. Эти молодые офицеры считали, что проблемы Японии проистекают из ее отхода от кокутай - концепции, примерно обозначающей отношения между императором и государством. Они считали, что «привилегированные классы» эксплуатируют народ, что приводит к повсеместной нищете в сельской местности, и обманывают императора, тем самым уменьшая его власть и ослабляя Японию. По их мнению, решение проблемы заключалось в «реставрации Сёва», вдохновленной реставрацией Мэйдзи, которая произошла 70 лет назад. На их убеждения сильно повлияла современная националистическая мысль, особенно политическая философия Икки Кита.

Инцидент 26 февраля (26-28 февраля 1936 г.) - попытка государственного переворота в Японской империи, организованная молодыми офицерами Праведной армии, поддерживавшими Кодоха. Их целью была «Реставрация Сёва», чистка своих политических противников и восстановление прямой власти императора Сёва (Хирохито). Предполагаемая «Реставрация Сёва» должна была стать зеркальным отражением Реставрации Мэйдзи, когда небольшая группа опытных людей поддерживала сильного императора. Хотя им удалось убить нескольких высокопоставленных чиновников и занять правительственный центр Токио, они не смогли убить премьер-министра Кейсуке Окаду, взять под контроль императорский дворец или заручиться поддержкой императора. Хотя их сторонники в армии пытались извлечь выгоду из своих действий, внутренние разногласия и всеобщий гнев по поводу переворота не позволили провести какие-либо правительственные изменения. Столкнувшись с непреодолимым сопротивлением армии, повстанцы сдались 29 февраля. Последствиями этого стали подавление восстания, снижение влияния фракции Кодоха и усиление влияния военных на правительство.

Наследие и казнь Кита Икки

Кита оказал глубокое и сложное влияние на японский национализм и милитаризм. Его интеллектуальные труды вдохновляли радикальных реформаторов, которые поддерживали установление жесткой военной диктатуры и авторитарного управления. Эти идеи способствовали переходу Японии к милитаризму в неспокойные 1930-е и начало 1940-х годов на фоне всеобщего недовольства неэффективной демократией и геополитических вызовов, таких как окончание англо-японского договора, в результате которого Япония оказалась в изоляции. Видение Киты о Сфере совместного процветания Большой Восточной Азии, первоначально задуманное как идеалистическое и совместное предприятие, было преобразовано в систему, против которой он выступал, поскольку его идеи были переделаны в соответствии с повесткой дня императорского правительства. Такие личности, как Коноэ, пытались воплотить идеалы Кита в жизнь с помощью трудовых реформ, предложений о расовом равенстве в Лиге Наций и попыток добиться помилования лидеров ультранационалистов, причастных к инциденту 26 февраля, которые пытались убить его наставника Сайондзи. Однако Коноэ столкнулся с противодействием различных фракций в японском правительстве и внешним давлением, таким как месть со стороны Соединенных Штатов и интриги со стороны Китая.

Идеологическое наследие Кита оказало удивительное влияние, особенно в рамках идеологии чучхе в Северной Корее. Эта идеология отражает такие убеждения Кита, как динамика верховного лидера/императора, международное сотрудничество против западного империализма, антилиберализм, антикапитализм, государственный социализм, тоталитаризм и сонгун. Несмотря на его антияпонскую пропаганду, эти принципы позволили идеям Кита выжить в Северной Корее. В Южной Корее некоторые леволиберальные СМИ изобразили администрацию Пак Чун Хи как антиамериканскую, паназиатскую фашистскую и чинильпинскую, влияние которой можно проследить по японскому воспитанию Кита и изучению инцидента 6 февраля. Инедзиро Асанума, лидер Японской социалистической партии, находился под сильным влиянием Киты и выступал за союз с Мао и Сукарно, повторяя идеалы Киты о сфере процветания. Однако он был убит Отоя Ямагучи, проангло-американским японским националистом, которого защищал Бин Акао. Убийство Асанумы подавило любое подлинное японское движение за суверенитет и укрепило неоконсервативные элементы во многих фракциях японского национализма.

В современной Японии националистическое движение в значительной степени ослаблено и оторвано от идей Кита, находясь под сильным влиянием англо-американских взглядов - сценарий, против которого Кита был бы категорически не согласен.

Четвертая политическая теория Александра Дугина согласуется с некоторыми идеями Киты, если рассматривать ее в контексте современных геополитических раскладов, как объясняет Казухиро Хаясида в книге «Что нужно понять японцам в Четвертой политической теории». Кадзухиро подчеркивает важность запоминания исторических идей и фигур для понимания современных теорий, таких как теория Дугина. Кадзухиро делает акцент на Кандзи Исихаре, бывшем солдате императорской армии и буддисте Ничирена, находившемся под влиянием Киты, который получил признание благодаря своим стратегическим теориям в межвоенный период, а также планированию и осуществлению реконкисты Цинского императора в Маньчжурии, Это позволило Маньчжурии стать мультикультурной экономической державой, служащей амбициям Японии, благодаря коллективным методам ведения сельского хозяйства и индустриализации, которая повысила уровень жизни и превзошла Японию по производству стали.

Четвертая политическая теория Дугина ставит под сомнение либерализм.

Современное китайское правительство имеет идеологические связи с Китой, поскольку экономические реформы Дэн Сяопина проходили под сильным влиянием Пак Чун Хи и японской экономической модели, вдохновлявшей экономики «азиатских тигров». Китайский бюрократ Ван Хунин также воплотил многие идеи Кита в Китае, направив нацию на создание Pax Sinica через международные инициативы, такие как проект «Пояс и путь», напоминающий усилия Общества черного дракона. Ван выразил свое презрение к многопартийной политике и дистанцировался от марксизма, выступая за корпоративистскую систему.

Юкио Мисима, на которого также оказал большое влияние Кита, считал, что кульминацией его жизни должен стать его собственный инцидент 26 февраля, направленный на восстановление суверенитета Японии перед лицом западного влияния, или же он рискует умереть художественно значимой смертью. С этой целью он основал Татэнокай, или Общество щита. Мисима дорожил традиционной культурой Японии и выступал против западного материализма, глобализма и коммунизма, опасаясь, что они разрушат уникальную культурную самобытность Японии и оставят ее народ «без корней».

Кита остается противоречивой фигурой в истории Японии. Его радикальная идеология была направлена на создание более сильной и справедливой Японии путем сочетания национализма, социализма и милитаризма для решения таких проблем, как экономическое неравенство и западный империализм. Его идеи вдохновляли многих и представляли угрозу для Советского Союза. Западные колониальные державы и сама Япония развернули кампанию дезинформации, чтобы подавить и исказить его идеи. На самом деле Кита стремился уничтожить капитализм и видел себя тоталитарным буддистом, использующим Японию в качестве средства всемирного просвещения, что повторяло видение Фихте для Германии. Его стремление к глобальному буддийскому спасению сделало его важной фигурой родового фашизма/третьей позиции в Японии, наряду с Акирой Кадзами и Сейго Накано.

Источник