Предел терпения России

Около тридцати лет назад, в 1993 году, американский политолог Джон Миршаймер представил начало конфликта между Россией и Украиной как неизбежность. «Ситуация», – писал он в журнале Foreign Affairs, – «созрела для того, чтобы между двумя странами вспыхнуло острое соперничество в сфере безопасности. Великие державы, разделенные очень широкой и незащищенной линией границы, такой как та, что разделяет Россию и Украину, часто вступают в конфликт, опасаясь за собственную безопасность. Россия и Украина могли бы преодолеть эту динамику и научиться жить вместе в гармонии, но такое решение было бы крайне необычным». [1] Сэмюель Хантингтон раскритиковал этот подход, основанный на «статистической» модели реалистской школы, за игнорирование исторического факта «тесных исторических, культурных и личных связей, объединяющих Россию и Украину, и сильной степени взаимной ассимиляции, существующей между населением обеих стран» [2]; Подчеркивая вместо этого «глубокую культурную границу, разделяющую восточную православную Украину и западную униатскую Украину»[3], теоретик «столкновения цивилизаций» призвал рассмотреть возможность раскола страны на две части, но считал российско-украинскую войну маловероятной.

Почти одновременно бывший советник президента США по национальной безопасности Збигнев Бжезинский, открыто ссылаясь на знаменитую формулу сэра Хэлфорда Маккиндера («Тот, кто управляет Восточной Европой, управляет Хартлендом, управляет островным миром [4]; тот, кто управляет Мировым Островом, управляет миром» [5]), проиллюстрировал фундаментальную стратегическую функцию, которую отделенная от России Украина могла бы сыграть в содействии укреплению американского контроля над Евразией. «Украина, новое и важное пространство на евразийской шахматной доске», – утверждал Бжезинский в книге «Великая шахматная доска», – «является геополитическим стержнем, поскольку само ее существование как независимой страны помогает трансформировать Россию. Без Украины Россия перестает быть евразийской империей. (...) Если Москва восстановит контроль над Украиной с ее 52 миллионами жителей и огромными ресурсами, а также выходом к Черному морю, Россия автоматически найдет способ стать мощным имперским государством, простирающимся в Европе и Азии» [6].

«Геостратегия для Евразии» [7], предложенная Бжезинским США, подразумевала, что следует любой ценой помешать Москве осуществить гегемонию в ее исторической сфере влияния. Украина, на которую Бжезинский возложил функцию блокирования России на западе и юге, таким образом, стала «оборонительным щитом» Центральной Европы (концепция, повторенная в тех же словах двадцать пять лет спустя президентом Украины Владимиром Зеленским на Мюнхенской конференции по безопасности [8]); еще одной задачей Украины было бы держать Беларусь под постоянным контролем. Наконец, хотя Бжезинский понимал, что России будет «несравненно труднее [9] принять вступление Украины в военный альянс, гегемонизируемый Соединенными Штатами, Киев предоставит НАТО военные базы и гарантирует альянсу доступ к Черному морю». Таким образом, с ослаблением России Украина стала бы проводником, связывающим западный блок с регионом Закавказья, что позволило бы ему угрожать Исламской Республике Иран с близкого расстояния.

Проект, разработанный Бжезинским, составляет стратегическую основу документа, который НАТО и Украина подписали в 1997 году, чтобы оформить свое партнерство. В этом документе можно прочитать, что «позитивная роль НАТО заключается в поддержании мира и стабильности в Европе, содействии большему доверию и прозрачности в евроатлантическом пространстве и открытии сотрудничества с новыми демократиями Центральной и Восточной Европы, неотъемлемой частью которых является Украина». Позже, в ноябре 2002 года, отношения НАТО с Украиной будут углублены и расширены с принятием Плана действий НАТО-Украина, «который усиливает реформаторскую деятельность Украины в направлении полной интеграции в евроатлантические структуры безопасности» [10].

В геостратегическом проекте Бжезинского роль, отведенная Украине, была частью европейской панорамы, характеризующейся расширением НАТО на Восток и сопутствующим расширением Европейского Союза, «важнейшего геополитического плацдарма Америки в Евразии» [11]. Поэтому расширение Европейского Союза не должно было вызвать у Белого дома слишком сильного беспокойства, наоборот. «Большая Европа», – заверил Бжезинский, – «расширит диапазон американского влияния [A larger Europe will expand the range of American influence], (...) не создавая одновременно настолько политически интегрированной Европы, что могла бы вскоре бросить вызов Соединенным Штатам в геополитических делах, имеющих большое значение для Америки в других местах, особенно на Ближнем Востоке» [12].

Предлагая Украине перспективу вступления в Европейский Союз, бессовестно вмешиваясь в украинские дела, чтобы помочь майданным диверсантам превратить Украину во враждебную России страну, оказывая политическую и военную поддержку режиму, который пришел к власти в результате переворота, и поддерживая антироссийские инициативы американских администраций, Европейский Союз и правительства некоторых европейских стран активно сотрудничали в укреплении «демократического плацдарма», необходимого для американского проекта проникновения на евразийский континент.

Наконец, после более чем 20 лет терпения, Россия была вынуждена отреагировать. Даже бывший солдат НАТО, генерал Марко Бертолини [13], признал: «США не просто выиграли "холодную войну", они также хотели унизить Россию, захватив все, что в каком-то смысле входило в зону ее влияния. Россия мирилась со странами Балтии, Польшей, Румынией и Болгарией: столкнувшись с Украиной, которая лишила бы ее возможности выхода к Черному морю, она отреагировала» [14].

Задолго до перехода Рубикона Владимир Путин предупредил Запад. Уже в 2007 году на Мюнхенской конференции по безопасности он осудил агрессивный и провокационный характер расширения НАТО. «В это самое время в Болгарии и Румынии», – сказал он, – «появляются так называемые легкие американские передовые базы по пять тысяч штыков в каждой. Получается, что НАТО выдвигает свои передовые силы к нашим государственным границам, а мы, строго выполняя Договор [15], никак не реагируем на эти действия. Думаю, очевидно: процесс натовского расширения не имеет никакого отношения к модернизации самого альянса или к обеспечению безопасности в Европе. Наоборот, это серьезно провоцирующий фактор, снижающий уровень взаимного доверия. И у нас есть справедливое право откровенно спросить: против кого это расширение? И что стало с теми заверениями, которые давались западными партнерами после роспуска Варшавского договора? Где теперь эти заявления?» [16].

Примечания

[1] John J. Mearsheimer, The Case for a Nuclear Deterrent, in “Foreign Affairs”, n. 72, Estate 1993, p. 54.

[2] Samuel P. Huntington, Lo scontro delle civiltà e il nuovo ordine mondiale, Garzanti, Milano 2001, pp. 38.

[3] Samuel P. Huntington, op. cit., p. 39.

[4] Мировой Остров для Маккиндера – это континентальная масса, включающая Европу, Азию и Африку.

[5] "Кто управляет Восточной Европой, тот управляет Сердцем; кто управляет Сердцем, тот управляет Мировым-островом; кто управляет Мировым-островом, тот управляет миром" (H. J. Mackinder, Democratic Ideals and Reality. A Study in the Politics of Reconstruction, [1919, 1942], National Defense University, Washington 1996, p. 106.

[6] Zbigniew Brzezinski, The Grand Chessboard. American Primacy and Its Geostrategic Imperatives, Basic Books, New York 1997, p. 46.

[7] Zbigniew Brzezinski, op. cit., p. 197.

[8] “L’Ucraina è ‘lo scudo dell’Europa’ contro l’esercito russo. Lo ha detto il presidente dell’Ucraina Volodymyr Zelensky intervenendo alla conferenza sulla Sicurezza di Monaco” (ANSA, Berlino, 19 febbraio 2022).

[9] Zbigniew Brzezinski, op. cit., p. 197

[10] https://www.nato.int/docu/sec-partnership/sec-partner-it.pdf

[11] Zbigniew Brzezinski, A Geostrategy for Eurasia, “Foreign Affairs”, settembre-ottobre 1997, p. 53.

[12] Zbigniew Brzezinski, op. cit, p. 199.

[13] Генерал Марко Бертолини был, среди прочего, начальником штаба «С“Extraction Force”» НАТО в Республике Македония (БЮРМ), целью которой было возвращение и защита наблюдателей ОБСЕ в Косово.

[14] www.liberoquotidiano.it, 24 февраля 2022 года.

[15] Адаптированный договор об обычных вооруженных силах в Европе, подписанный в 1999 году.

[16] Discorso di Vladimir Putin alla 43° Conferenza sulla Sicurezza di Monaco, “Eurasia. Rivista di studi geopolitici”, 2/2007, p. 251

Источник