Конец однополярного момента

Поражение нацистской Германии и Японской империи во Второй мировой войне положило начало эре «холодной войны». В течение четырех с половиной десятилетий между поражением фашизма и крахом коммунизма глобальные дела разворачивались на биполярном фоне «взаимно гарантированного» уничтожения между двумя ядерными сверхдержавами: Соединенными Штатами и Советским Союзом. Падение Берлинской стены в 1989 году и формальный распад Советского Союза в 1991 году ознаменовали собой однополярный момент неоспоримого американского экономического, дипломатического, военного и геополитического превосходства на мировой арене.

Несколько поколений американцев, как миллениалов, так и представителей поколения Z, достигли политической зрелости в момент однополярности. Как миллениал, родившийся в 1989 году, я могу сказать, что однополярный момент – это все, что когда-либо знало мое поколение. Различные проявления однополярного момента, такие как беспрецедентная военно-морская мощь США для обеспечения свободной торговли в открытом море, непревзойденное доминирование Америки в многосторонних организациях, таких как Организация Объединенных Наций, и непрекращающееся стремление к военному вмешательству в далекие земли по моральным или гуманитарным соображениям – все это стало обязательным. Разговоры об «американской исключительности», хотя обычно они коренятся в конституционализме и политической теории американского основания, также начали приобретать явно ура-патриотическую окраску. Несмотря на сатирический характер, фильм 2004 года «Команда Америка: Мировая полиция» все же уловил суть зенита однополярной эпохи.

С подъемом Китая и возвращением соперничества великих держав эта однополярная эра во всех смыслах подошла к концу. И подкрадывающееся осознание того, что это, на самом деле, так и есть, шокирует многих опьяневших от мимолетного кайфа, вызванного триумфом Рональда Рейгана над коммунизмом, которые предпочли бы жить в состоянии ностальгии или отрицания. Но совершенно необходимо, чтобы американские государственные деятели трезво справились с последствиями.

Первые признаки крушения однополярного порядка появились на руинах беспомощных войн за моралистическую смену режимов, обычно именуемых «войной с терроризмом». Надменные, милитаристские эксцессы неоконсервативных элементов правых (а именно, Афганистана и Ирака) и гуманитарных интернационалистских левых (а именно, Ливии), неудачи которых были ясно очевидны по крайней мере десятилетие назад, но которые, тем не менее, были воплощены в прошлогоднем катастрофическом выводе войск из Афганистана, нанесли огромный урон американскому населению.

Явные неудачи войн за смену режима стоили Америке большой крови и денег, но, возможно, еще более важным был передаваемый долгосрочный символизм: Америка не всемогуща, она не способна создать мир по своему образу и подобию. Этот трезвый вывод только подкрепляется, если учесть все внутренние неурядицы, с которыми сталкивается наше истощенное население: самая высокая за последние десятилетия инфляция, стремительный рост внебрачной рождаемости, проницаемая южная граница, растущий уровень убийств и насильственных преступлений, а также метастазы откровенно расистской чепухи о «критической расовой теории» и вызывающие глубокие разногласия постулаты современной гендерной идеологии. Проще говоря, когда учителя начальных классов говорят белым ученикам, что они «духом убивают» своих чернокожих одноклассников, а в местных публичных библиотеках появляются «часы рассказов о трансвеститах», сейчас не лучшее время для американцев, чтобы заниматься распространением «ценностей на экспорт».

Тем временем рост Китая за последнее десятилетие под руководством Си Цзиньпина был замечательным (и мучительным). Инициатива Си «Один пояс, один путь», масштабный глобальный инфраструктурный проект под руководством Китая, охватывающий Азию, Ближний Восток и Европу, угрожает изменить большие участки обитаемой Земли в антиутопическом образе Коммунистической партии Китая. Народно-освободительная армия Китая наращивает свой военный арсенал угрожающими темпами; Китай также построил свою первую африканскую военную базу в Джибути и подписал меморандум о взаимопонимании с Ираном, чтобы помочь поддержать экономику этого террористического государства. Китай испытал гиперзвуковые ракеты, облетевшие по всему миру, хотя бы просто для того, чтобы продемонстрировать, что он может это сделать.

Буквально в прошлом году Коммунистическая партия Китая без единого выстрела фактически вернула себе Гонконг, за 25 лет до того, как было официально назначено его полное объединение с материком. Си и российский лидер Владимир Путин, который в настоящее время является самым разыскиваемым человеком в мире за его безрассудный военный авантюризм на Украине, теперь открыто говорят о новом мировом порядке вместе. И учитывая рудиментарную ультра-ястребиную агрессивность по отношению к России, которую мы наблюдаем со стороны большей части граждан США, жаждущих времен «холодной войны», которые все еще рассматривают нефтегосударство России (примечание: 11-е место по величине ВВП в мире) как экзистенциальную угрозу, и которая до сих пор настаивает на продолжающемся расширении НАТО (примечание: организация, выполнившая свою основополагающую цель, поражение Советского Союза, более трех десятилетий назад), попадание Путина под влияние Си неудивительно. И если Путин продолжит стоять плечом к плечу с Си на мировой арене, захват Тайваня кажется еще более неизбежным.

Ужасная природа нашего затруднительного положения и тот факт, что Китай остается (несмотря на нынешнюю вспышку в Восточной Европе) величайшей геополитической и геостратегической угрозой американским национальным интересам и американскому образу жизни, должны способствовать творческому подходу американских государственных деятелей. Америка сейчас не способна, учитывая бюджетные реалии, усталое от войны население и другие многочисленные внутренние проблемы, перенапрягаться на мировой арене и не должна обманывать себя, думая, что она может в одиночку справиться со всеми мировыми проблемами. Эта эпоха закончилась.

Мы должны в разумных пределах смириться с неизбежностью постоянного подъема Китая и вероятным возвращением новой глобальной шахматной доски, напоминающей «холодную войну». Благоразумная государственная мудрость будет направлена ​​на создание регионального альянса сдерживания Китая в стиле «Авраамических соглашений» на Дальнем Востоке с Индией, Южной Кореей и Японией в качестве якорей. Возможно, наиболее провокационным является то, что после того, как нынешняя война на Украине наконец закончится, попытка наладить долгосрочные отношения с Россией является благотворной. Прецедент здесь ясен: печально известный визит президента Ричарда Никсона к председателю Мао в Пекине в 1972 году. Открытие Китая для мировой экономики оказалось катастрофическим, поскольку его сильно усугубили президент Билл Клинтон и оба президента Буши, но в то время шаг Никсона был логичной попыткой получить рычаги воздействия на Советский Союз. Твердая, неидеалистическая внешняя политика США также потребует возможных (после войны на Украине) попыток возобновить отношения с Россией – или, по крайней мере, прекратить беспричинно отталкивать Россию – в попытке получить стратегические рычаги против реальной угрозы: Китая.

Эффективная государственная мудрость требует признания мира таким, какой он есть, а не выдумывания того, каким он мог бы или должен быть. Это означает признание конца однополярной эпохи. Никогда прежде трезвая, ориентированная на национальные интересы американская реалистическая дипломатия не имела большего значения. Но сначала давайте не будем втягиваться в Третью мировую войну на Украине.

Источник