Война и мир

Часто можно услышать обвинение России в «агрессии», «ведении агрессивной войны» или «нарушении международного права». Проблемой является то, что Россия «первой начала» боевые действия на территории Украины.

В теории международных отношений существует два ключевых подхода к проблемам войны и мира: реалистский и либеральный. Для реалистов — естественным состоянием вещей является война, которую нельзя отменить никакими декретами, государства предрасположены к войне, воевали и будут воевать, потому что такова человеческая природа в нашем падшем и греховном мире.

Либералы считают, что войну отменить можно, а естественное состояние вещей — мир, которого можно достичь через всеобщую демократизацию, принятие либеральных ценностных установок и в конце концов «мировое правительство».

Где-то до Версальского мира 1919-го года доминировал реалистский подход: война, в том числе наступательная считалась суверенным правом государств. В ней по Клаузевицу видели «продолжение политики иными средствами». При этом пытались различать «справедливую и несправедливую» войну. Но очень часто войны, которые называли бы сейчас «агрессивными» считались "справедливыми".

Введение понятия «агрессии» в международно-правовой лексикон — детище либералов,  англо-саксов: Версальского мирного договора, где Германия была названа агрессором и вся ответственность за войну была возложена исключительно на неё, и Лиги Наций, в которой видели прообраз будущего мирового правительства. Вклад внёс и СССР, правда в лице весьма специфического наркома Ливинова (тесные связи с британцами и американцами, жена англичанка). Потом по литвиновскому же определению агрессии («объявление войны другому государству») из Лиги Наций исключили СССР (за войну с Финляндией).

В 1945 году через Нюрнбергский трибунал и далее Устав ООН в международном праве появилось важнейшее понятие «преступления против мира» (разработано советским юристом Ароном Траниным, поддержано англичанами и американцами).  Казалось бы либеральный подход победил: мир было приказано считать естественным состоянием, а любое отклонение от него - неестественным и даже преступлением, где надо обязательно найти и наказать виновных. Но ООН изначально была либерально-реалистским тянитолкаем (https://t.me/bovdunov/398). Статья 39 устава ООН гласит, что «существование любой угрозы миру, любого нарушения мира или акта агрессии» определяет Совет Безопасности ООН. А поскольку у 5 стран Совбеза есть право вето, то их невозможно обвинить в акте агрессии по определению. Потому и Россия не может быть агрессором, просто потому что для этого она должна признать себя таковым. Иных механизмов нет, резолюции Генассамблеи не имеют обязывающей силы.

При этом, удалось ли «запретить» войну, криминализовав «акты агрессии»? Нет. Государства стали обосновывать свои действия как «самозащиту», «операции по поддержанию мира», «борьбу с терроризмом» и «гуманитарную интервенцию» и всё равно продолжили вести себя в соответствии с принципами Клаузевица. Теоретики «справедливой войны» договорились до того, что вторжения ради «свержения тирана» не стали считаться «агрессией». То есть чистый идеологический произвол. Вторжения в Югославию и Ирак, думаю, не стоит и особо упоминать.

Государства ведут себя в соответствии с реалистскими принципами, а обосновывают свои действия в либеральной парадигме. Либо мы остаёмся в этом ненормальном состоянии и бесконечно обвиняем друг друга в «агрессии», а значит ищем виновных, под которыми подразумевается те, кто «первым начал», либо признаём, что война — комплексное явление, где часто ответственность (не вину) несут все или многие акторы, даже формально в ней не участвующие. Нельзя запретить войну как явление декретом, но можно предотвратить или остановить конкретную войну через  понимание баланса сил или интересов друг друга. И тогда ответственность несёт не только то, кто «первый начал», но и тот, кто довёл ситуацию до состояния, когда у него не было другого выбора.