Зачем изучать геополитику военных баз? Часть 2.

Меняющаяся геополитика

Международная обстановка сегодня сложна как никогда. Современная геополитика характеризуется своей изменчивой природой и разнообразием держав как субъектов, вовлеченных в глобализованный мир. Далеко ушли идеи, сформулированные в так называемой теории конца истории, которая после окончания холодной войны ознаменовала начало однополярной эры под гегемонией Соединенных Штатов. Неоспорим тот факт, что после падения Берлинской стены они заняли гегемонистское положение в мировой политике. Продвигая многосторонние договоры и создавая международные организации, Соединенные Штаты не только  отстаивали свои собственные интересы как сверхдержава, но также выступали в качестве гаранта глобальной безопасности и процветания.

Кроме того, они способствовали распространению капитализма свободного рынка посредством своих собственных торговых соглашений и таких органов, как Всемирная торговая организация или Международный валютный фонд. Однако основы американской гегемонии находятся в упадке. Это связано не только с потерей потенциала и подъемом и консолидацией других держав, но и с тем, что повлияли геополитические стратегии, которым следовали различные страны. При президенте Трампе Соединенные Штаты начали отказываться от своих гегемонистских обязанностей, что привело к их упадку. Стратегия "Америка прежде всего" означала одностороннее отстаивание интересов США за счет международной системы в целом. Об этом свидетельствуют вопросы о полезности НАТО, жизнеспособности иранской ядерной сделки или отказе от торговых соглашений и применении протекционистских мер.

Но невыполнение гегемоном своих обязанностей может привести к серьезным дестабилизирующим последствиям. В отсутствие державы, готовой защищать коллективные интересы международной системы, международный порядок превращается в безудержную анархическую конкуренцию между государствами.

Таким образом, международные отношения приобретают реалистичный оттенок, характеризующийся борьбой за выживание, что позволяет геополитически доминирующим державам преследовать свои интересы за счет других.

Таким образом, создается тревожный международный контекст, поскольку все более хаотичная система открывает двери крупным державам, особенно ревизионистским (прежде всего России и Китаю), чтобы они могли более настойчиво преследовать свои территориальные амбиции. Растущая напористость этих стран является новой нормой, и по мере того, как они становятся все более могущественными, эти страны будут стремиться пересмотреть международные соглашения и динамику, чтобы отразить новые реалии власти. Поскольку эти государства стремятся к оказывать широкое влияние, многие территории подвергаются риску дестабилизации обстановки.

Это ясно видно на примерах территориальных конфликтов и нестабильности на Украине и в Балтийском регионе или в Южно-Китайском море из-за экспансивного влияния Китая.

Это не единственные державы, выступающие главными действующими лицами нового многополярного порядка, поскольку власть в большей степени распределяется с ростом Евросоюза, Индии и Япония, среди прочих. Набирают силу и другие региональные державы, такие как Бразилия, Иран, Корея, Саудовская Аравия или Южная Африка.

Тем не менее, власть по-прежнему в основном сосредоточена в треугольнике США – Китай – Россия. Эти три государства вступают в новую эру конкуренции между державами, хотя нынешняя стратегия в условиях глобализации далека от конкуренции между блоками с нулевой суммой времен холодной войны. Вот почему ни одна из держав не исключает возможности ведения переговоров со своими оппонентами, и ни одна из них не проявила готовности рискнуть разорвать отношения с другими.

В случае с Россией, крупнейшей страной в мире, то она, похоже, находится в состоянии постепенного и последовательного упадка. Это отступающая империя, статус которой оказался снизился в сравнении с бывшим СССР. В 1991 году он рухнул, распавшись на пятнадцать стран, в результате чего осталась значительно уменьшенная

Россия с меньшей территорией и половиной населения и экономики. Россия, ядро СССР, во время холодной войны вторая мировая держава, годами находившаяся в глубоком экономическом застое, из которого пытается сейчас выбраться. Рост ее валового внутреннего продукта (ВВП), который в этом году едва достигает 1,3 %, значительно ниже среднемирового показателя.

О российском упадке свидетельствуют и другие данные. Например, государственные расходы на оборону претерпели значительные изменения. С их ростом после конфликта в Грузии, Крымского конфликта и интервенции в Сирии в последние годы они снова сократитесь. Если показатели неплохие по отношению к ВВП страны, по данным Стокгольмского международного института исследований проблем мира (SIPRI), доля оборонного бюджета в 2020 году составит 3,9% ВВП, в абсолютном выражении эта статья значительно отличается от 778 миллиардов долларов, вложенных Соединенными Штатами, или 252 000 миллиардов долларов Китая.

Инвестиции в исследования и развитие также достигли минимума за последние годы. Москва утвердила в 2018 году национальные проекты, целью которых было достижение большей динамичности экономики за счет увеличения государственных расходов на инфраструктуру, здравоохранение и образование. Целью этого пакета мер было вывести российскую экономику к 2024 году в шестерку лидеров в мире.

Однако из-за пандемии дата достижения этих целей была перенесена на 2030 год. Нельзя игнорировать еще одну из основных причин упадка России: стоящую перед ней серьезную демографическую проблему.

Характеризующаяся стареющей социально-геополитической структурой военных баз, страна с низкой рождаемостью, низкой продолжительностью жизни, сокращающимся притоком иммигрантов и растущей эмиграцией, далека от достижения устойчивого демографического роста. Демографический ландшафт России — сложный вопрос, который может значительно ограничить возможности страны.

Тем не менее, несмотря на все эти факторы, объясняющие ее стратегическое отставание, Россия по-прежнему удерживается на пьедестале почета среди развивающихся стран - это имеет большее международное значение. Совершенно верно, что в стратегическом плане Россия сосредоточила свои национальные интересы на том, чтобы попытаться минимально действовать, пытаясь оставаться в тройке ведущих мировых держав, несмотря на давление как со стороны новых, так и со стороны старых игроков на политической арене.

Однако то, что Россия заняла оборонительную позицию в своем стратегическом видении, не означает, что во внешней политике она отказалась от своего ревизионистского подхода.

Россия продолжает предпринимать агрессивные шаги на внешнеполитической арене и придерживается собственной стратегии — заполнить собой пробелы, которые оставляют другие державы. Это то, что можно было наблюдать в регионах Ближнего Востока и Африки. В прошлом году Россия подписала 25-летнее соглашение с Суданом о создании военно-морской базы в Порт-Судане. Эта база, намного меньшая, чем та, которую эта страна имеет в Тартусе, Сирия (единственный военно-морской объект Москвы за пределами бывшего СССР), дала бы России стратегический плацдарм в Красном море, который связывает европейские и азиатские воды и является одним из крупнейших в мире с наибольшей проходимостью судов.

Кроме того, Россия демонстрирует стремление распространить свое воздействие за пределы континента, чтобы влиять на международную торговлю, восстановить свое глобальное присутствие и укрепить свои геостратегические позиции на Ближнем Востоке и в Северной Африке. С начала века Россия проявляет большой интерес к африканскому континенту: товарооборот и инвестиции между Россией и африканскими странами в последние годы растут в геометрической прогрессии. В сфере обороны Россия также продвигала военные соглашения и соглашения о поставке вооружений, подписав договоры о военном сотрудничестве с более чем двадцатью африканскими странами. Также Россия способствовала развитию сотрудничества в области энергетики и природных ресурсов, поскольку хорошо осознает преимущества, которые это дает перед нехваткой определенных полезных ископаемых, необходимых для промышленности. Логика, лежащая в основе этой стратегии, воплощенной в строительстве военно-морских баз в Сирии и Судане, заключается в том, чтобы спроецировать свою мощь на теплые моря, в первую очередь на Средиземное море, Индийское и Китайское моря. Это также объяснило бы планы повторного открытия российской базы в Камране (Вьетнам) закрытой в 2004 году после 25 лет использования. Будучи лучшим портом Китайского моря, речь идет о южном геостратегическом анклаве, имеющем жизненно важное значение для развития нынешних территориальных конфликтов в этом регионе, таких как споры из-за островов Парацельса или Спратли.

Россия также считает необходимым наращивать свою стратегическую мощь, чтобы любое потенциальное нападение могло быть вовремя остановлено. Примером такого подхода является упор на сохранение Калининграда. Расположенный между Польшей и Литвой, этот небольшой эксклав России, имевший стратегическое значение с тех пор, как Польша и Прибалтийские государства вошли в состав Европейского союза и НАТО. Помимо своей ценности как российского опорного пункта на вражеской территории, эта провинция может похвастаться единственным российским портом на Балтике, который остается незамерзающим круглый год, что становится важным для российских военно-морских операций перед лицом Шестого флота США, который постоянно патрулирует неподалеку.

Наконец, еще одним стратегическим императивом России является ее стремление к Арктике. Этот интерес имеет глубокие исторические корни, которые восходят к завоеванию Сибири, и, поскольку уже были разработаны различные национальные стратегии, огромные возможности для будущего страны открываются благодаря освоению арктических ресурсов. Помимо подземных природных ресурсов, интерес также представляет возможность разработки новых транспортных и коммерческих маршрутов. В русской мысли находит отклик идея о том, что Северный маршрут через несколько лет может стать жизнеспособной альтернативой классическому маршруту из Азии в Европу и наоборот, через Малакку, Индию и Красное море или мыс Доброй Надежды.

Вот почему русские вкладывают огромные средства в новые специальные суда, в верфи и, что очень важно, в укрепление таких баз, как Северодвинск, и в открытие новых.

С другой стороны, Китайская Народная Республика, которая является развивающейся державой. Китай входит в число наиболее быстрорастущих экономик мира с ежегодным ростом ВВП в среднем на 9,5%, что Всемирный банк охарактеризовал как самый быстрый устойчивый рост крупной экономики в истории. Крупнейшая экономика в мире сделала инновации и экспорт приоритетами своего экономического планирования. Всего за десять лет страна удвоила государственные расходы на оборону, уступая только Соединенным Штатам, и увеличили свои расходы на исследования и разработки в пять раз, достигнув в прошлом году своего исторического максимума в 2,23% ВВП. Невероятная эволюция Китая измеряется не только жесткими силовыми переменными, такими как военная мощь или экономика, но и тем, что он показал на практике - так называемое мирное восхождение. Страна продемонстрировала еще один способ как подняться на мировой арене. Американский политолог Джозеф Най еще в 2005 году предупреждал, что в эпоху глобальной информации источники мягкой силы, такие как культура, политические ценности и дипломатия, являются частью того, из чего строится великая держава. Погрузившись в процесс глобализации, включившись в систему международных организаций и внедрив свою народную культуру и свои политические ценности, Китай сумел хорошо разыграть кон.

Однако, в стране достаточно и проблем. Главная из них заключается в том, что из-за географических соображений их доступ к основным торговым путям ограничен их оппонентами, такими как Япония или Соединенные Штаты, которые являются настоящими талассократиями. Став крупнейшим мировым экспортером, торговля Китая, от которой зависит ее экономика и, как следствие, стабильность режима, находится под угрозой из-за присутствия вышеперечисленных и других военно-морских сил. Это присутствие ставит под сомнение роль, которую Китай возложил на себя - в будущем стать первой мировой державой. Однако история хорошо показала, что для того, чтобы утвердиться в качестве глобального гегемона, недостаточно иметь нормативную и экономическую власть, но жизненно важна военная составляющая.

Китай стал крупнейшим мировым экспортером, вышел на новые рынки, спроектировал Новый Шелковый путь, предоставил кредиты и выкупил долги у развивающихся стран, расширил дипломатические связи и т. д. Но все эти достижения требуют четкой военной позиции, чтобы иметь возможность обеспечить господство Китая. Как раз в этом и заключается мотивация ускоренной военно-морской программы Китая.

Приход Си Цзиньпина к власти в качестве генерального секретаря Коммунистической партии на XVIII Съезде в ноябре 2012 года стал поворотным моментом во внешней политике Китая. С тех пор страна заняла активную и решительную позицию в международных отношениях, что контрастирует с прагматизмом, который характеризовал ее внешнюю политику с начала девяностых годов. В то время Китай, который традиционно считал себя континентальной державой, проявлял большую готовность участвовать в территориальных спорах в угоду своим национальным интересам.

Однако на XVIII съезде руководители Коммунистической партии Китая объявили, что стать морской державой просто необходимо для достижения целей страны. Тогда Китай взял очень четкое направление, поощряя, помимо остальных действий, открытие военных баз за рубежом и создание искусственных рифов, и преуспел в превращении из прибрежного флота в полноценный военно-морской флот лишь за несколько лет.