Выборы во Франции: ключевые игроки и идеологии

Что ждать от грядущих президентских выборов во Франции, первый тур которых пройдет уже 10 апреля? Чем Макрон не угодил французскому народу? Почему его обвиняют в том, что он поставил страну под внешнее управление и потерял Африку? Сохранила ли свои позиции Марин Ле Пен? Сможет ли она выйти во второй тур? И кто такой Эрик Земмур?

Об этом и многом другом в эксклюзивном интервью аналитическому центру «Катэхон» рассказал аналитик, военный эксперт и специалист по Франции Александр Артамонов.

- В чем, на Ваш взгляд, особенности данных президентских выборов? Как Вы оцениваете кандидатуру президента Франции Эммануэля Макрона?

- Данные выборы следуют общей логике предыдущих [2017 года – прим.ред.]. Макрон сам по себе является президентом, выдвигаемым на пост скорее из-за рубежа, нежели от французского сообщества и французских политических партий. 

С чем такая позиция сопряжена? Макрон за время своего президентства умудрился подорвать французскую экономику, фактически уничтожив независимость французского энергетического сектора ввиду того, что теперь колоссальные компании, которые производят турбины для АЭС, принадлежат в значительной степени не французам, а американцам. Они владеют контрольным пакетом акций Alstom, которая сейчас меняет название – соответственно, Франция утратила свою энергетическую независимость и одновременно подорвала свои оборонные суверенные способности (потому что элементы турбины необходимы, в том числе, для французского авианосца «Шарль де Голль»). 

Кроме того, Макрон за время своего президентства фактически привел к уходу Франции из ЦАР, Нигера и ряда других стран, включая Мали, где французское присутствие сократилось до строгого минимума. Это продолжение политики [бывшего премьер-министра Франции – прим.ред.] Эдуара Балладюра, начатой давно, около 30 лет назад. Но именно Макрон своими действиями привел к столь болезненным для Франции результатам: без сотрудничества с африканскими странами крайне сложно говорить о независимой французской энергетике. Соответственно, под удар поставлена и Германия, и Евросоюз.

Таковы лишь некоторые из результатов Макрона – можно также говорить о сокращении финансирования армии, агрессивной неудачной политике в Сирии, в Восточной Европе, где французские солдаты распылены по различным гарнизонам с непонятными целями. И, фактически, есть конфликт с генералитетом Франции, что подтвердило открытое письмо высших военнослужащих весной 2021 года, согласно порталу Valeurs Actuelles.

В этой связи Макрон, конечно же, не является президентом, устраивающим Францию – и, тем не менее, как и на прошлых выборах, он лидирует. Это сопряжено с тем, что ему предоставляется большая часть рекламного времени (больше, чем у других кандидатов), а также с сомнительными данными компании IFOP, занимающейся подсчетом голосов – насколько объективен их анализ, не пытается ли она повлиять на выбор французов с этими «sondages» (опросами), минимизируя Земмура и Ле Пен?

Такова линия поведения французского ЦИК относительно Макрона. Это типичная ситуация для выборов. Кстати, Макрон заявил, что центральным пунктом его следующего мандата станет борьба с расширением влияния России…

- В чем принципиальная разница между грядущими выборами и прошлыми, которые прошли в 2017?

- Пожалуй, отличаются они тем, что [депутат Национального собрания Франции от партии «Непокоренная Франция] Жан-Люк Меланшон может решить их исход. Выборы отличаются общим контекстом избирательной борьбы для [депутата Национального собрания Франции, лидера партии «Национальное объединение»] Марин Ле Пен: если в прошлый раз было создано некое популистское движение, позиционировавшее себя как ни правое, ни левое, говорилось про обновление Франции, то теперь видно, что фактически речь шла о некоем маневре. 

Можно сказать, что сейчас потихоньку набирают силу (хотя еще не выходят на первый план) партии, которые во многом спонсируются из-за рубежа. Речь о появлении пока еще мелкой партии в мусульманской среде на первичных выборах во Франции. Наверное, потребуется еще несколько лет и не один президентский мандат, чтобы они набрали силу; но, в принципе, это демонстрирует протестное движение и появление неких политических сущностей, мелких партий, и в том числе, на религиозной почве (мусульманской). Напомню, что речь идет о «переодетой» партии, потому что еще 25 лет назад во Франции на выборах пыталась продвинуться партия Алжира – «Исламский фронт спасения». Потом иностранные партии были запрещены на территории Франции. Сейчас, насколько известно, МВД Франции пытается «переодетые» движения, мелкие политические зарегистрированные партии поставить «альтер-эго», подставным лицом для партий, финансируемых из Катара и Алжира, что вполне понятно. 

Также растет т.н. vote blanc  - «отсутствие голосования», когда сдают чистый лист, говоря что они «против всех» и воздерживаясь от выборов. То есть, во Франции демократия сегодня в высшей степени непредставительна, что позволило Эрику Земмуру во главе своей партии «Реконкиста» говорить о контексте зарождающейся гражданской войны. 

- Позиции Меланшона несколько укрепились на фоне происходящих событий. Связано ли это с тем, что в принципе левая повестка становится все более актуальной во Франции, или нет?

- Франция всегда являлась страной левых тенденций – левых в хорошем смысле этого слова. Франция – страна «цивилизованной бедности». Если обратить внимание на парк автомобилей, если вспомнить то, что не знают многие русские, думающие о Триумфальной арке и Елисейских полях с «Герлен» и  «Ив Сен Лоран»: во Франции еще в 1960-е годы автомобиль являлся если не редкостью, то по крайней мере роскошью. В начале 1960-х телевизор был один на целую улицу. Во Франции сильны такие настроения: всем понемногу, всем по потребностям. Франция – не Америка, а, скорее, страна государственного социализма, как, в принципе, она себя и декларировала в 1960-80-е гг. 

По этому поводу Меланшон, возглавляющий партию «Непокоренная Франция», очень близок к идеалам французов – к синдикатам, профсоюзам. Он действительно привлекателен для старого французского электората. Любопытно, что за него в значительной степени могут голосовать новые иммигранты, из уже устроившихся (не тех, кто находит себя в протестных акциях, а те, у кого есть нормальная работа – не важно, являются они мусульманами или нет, религия – их частное дело). Все они, в принципе, желают одного и того же: традиционных ценностей, спокойной работы, большой зарплаты и нормальной жизни. Я бы сказал, то, что и желает большинство нормальных людей. Не близости с Америкой, которую декларирует и исповедует Макрон, стесняющийся французского языка во время своих поездок и отказывающий Франции в истории. То есть, нормальный средний француз ближе к Меланшону, к Земмуру с его контекстом гражданской войны, чем к нынешнему нефранцузскому президенту, которого нередко называют «король-найденыш». 

В таком контексте подъем партии Меланшона вполне предсказуем и понятен. Другое дело, что сейчас во Франции Меланшон может решить исход голосования, отдав свои голоса – на мой взгляд, не в пользу Марин ле Пен. Во французской власти существует некое соглашение, что если побеждает «Национальное Объединение» [в первом туре, Ле Пен – прим. ред.], то все отдают голоса противоположной партии. В таком контексте Меланшон встанет на сторону Макрона, который воплощает действующий истеблишмент (если не консервативный, то официозный, и который не поднимает на щит идею гражданской войны).

- Все чаще мы слышим термин «макронизм»: что это?

- Макронизм соответствует той же самой либеральной тенденции, что и в России. Не люблю проводить параллелизмы, но это настрой, связанный с определенным космополитизмом, отказом от традиционных ценностей, от политики Де Голля и признание т.н. «азбуки глобализма».

- Если Макрон победит, будут ли протесты во Франции?

- Я не думаю, что будут протесты. Сейчас во Франции аморфная, аполитическая среда – люди устали от одних и тех же людей, которые постоянно фигурируют – да, появляются новые как Земмур, но обратите внимание даже на возраст политиков, которых считают «геронтофилами». В принципе, отсутствует новая кровь. 

Да и Земмур – можно сказать, что он заведомо не предлагает никакой программы, кроме программы отрицания. Поэтому протестов в связи с победой Макрона не будет. Протесты начнутся в связи с ухудшением экономического положения во Франции (а они идут постоянно – наверное, будет усиление тенденции). Напомню, что еще до «Желтых жилетов» были «Красные колпаки», когда были смерти полицейских – думаю, будет рост сепаратистских тенденций на почве провинций, которые будут возмущаться, критикуя центр. Собственно, этот процесс идет уже сейчас. Националистических движений очень много во Франции, и наряду с армией они прогрессируют, потому что во Франции можно даже услышать девиз: «Франция скорее спасется провинциями , чем центром». Потому что центр, фактически, губит территории. Франция, как и Украина, не федеральная страна. С эпохи Наполеона она поделена на департаменты при полном игнорировании исторических границ. При королевской власти, как ни странно, свобод было гораздо больше, хотя и были региональные парламенты (как у нас есть региональные думы). Во Франции подобное невозможно. 

- Возвращаясь к политике Макрона: могли бы Вы пожалуйста подробнее рассказать об итогах его внешней политики и проекте «Франсафрикп»?

- Макрон привел к ухудшению общей политической линии, заложенной в свое время Балладюром, ухудшенной Саркози, который уничтожил Муаммара Каддафи и африканский франк. Макрон продолжил разгром Франсафрики и тем самым заложил мину замедленного действия под французскую энергетику и вообще под выживание французского государства в нынешнем виде, на мой взгляд. 

Что касается Восточной Европы, то Макрон крайне вероломен, если не сказать, подл. Внутри своей страны он открыто стоит на антироссийских позициях, одновременно пытаясь притвориться волком в овечьей шкуре, когда выходит на переговоры с президентом РФ Владимиром Путиным и едет в Восточную Европу. Он ведет открытые милитаристские речи, поддерживает главу Генштаба Буркхарда, который распространил воззвание среди французских солдат и офицеров, что Франция находится в состоянии войны с Россией. Тем самым он уничтожил второй столп (после Африки) политики Де Голля – опора на Россию в организации нейтралитета с США. 

В свое время во французских властных коридорах ходил исторический анекдот. К Де Голлю обратились ближайшие советники и спросили: «Мой генерал, у нас пять ракет нацелены на Москву. Куда нам нацелить еще ракеты?» Тот посмотрел с удивлением, и сказал: «Какие вы странные… На Вашингтон, естественно!».

То есть, это основа французской политики. Франция так живет. Макрон фактически нарушил этот центр равновесия, резко сместив ползунок в сторону Вашингтона, и тем самым вывел Францию из стабильного положения. Это еще один колоссальный минус, за который, конечно, хозяева Макрона его поблагодарили, но который идет вразрез с интересами французской нации. 

Макрон также усилил иммиграцию в страну. Сейчас массово приезжает украинское население, что вызывает очередную волну стихийного недовольства в и так бурлящем котле иммигрантов из Африки и Ближнего Востока. Это очень плохо для Франции. 

Макрон принял участие во многих авантюрах американского оружия на Ближнем Востоке и Средней Азии, от Афганистана до Сирии, и тем самым еще более усугубил нестабильность. Это не пустые слова, потому что те иммигранты, которые прибывают из этих стран, считают себя вправе требовать от Французской Республики убежище, кров и питание, потому что их страны были уничтожены при пособничестве Франции. Соответственно, Франция должна теперь этим людям хоть что-то выдать, они хотят жить. Мы ничем друг от друга не отличаемся: мы все хотим есть три раза в день, рожать и воспитывать детей, и так далее. Этих людей тоже можно понять, как бы далеки культурно они от нас ни были. 

Поэтому вся «пятилетка» правления Макрона – это, по-своему, фиаско французской внешней политики, триумф глобализма и отказ Франции от собственных национальных интересов, на мой взгляд.

- Какой кандидат, на Ваш взгляд, выгоден России? В том смысле, чтобы построить нормальные отношения России и Франции в будущем…

- Я бы сказал, что Марин Ле Пен – более всех. Еще лучше – Меланшон, но просто у него меньше шансов дойти когда-либо до верховной власти. В меньшей степени Земмур, хотя я бы его расположил на третьем месте в личных преференциях.