Судьба христиан в Турции

Существует политическая воля к искоренению христиан Турции, которые существовали задолго до турок, поскольку этот регион является одной из колыбелей христианства. Даже сегодня они терпят преследования и унижения в этой стране при всеобщем международном равнодушии.

Когда путешествуешь по Турции с Новым Заветом в руках, становится ясно одно: эта огромная территория, ранее называвшаяся Малой Азией, постепенно завоеванная туркменами, пришедшими из Средней Азии с XI века, является одной из главных колыбелей христианства. Об этом свидетельствует множество археологических памятников и культовых сооружений: Антиохия на Оронте, первая апостольская резиденция, основанная св. Петром; Тарс, место рождения святого Павла; Эфес, где пребывала Дева Мария после Пятидесятницы и где в 431 году состоялся Третий Вселенский Собор, на котором Она была провозглашена Богородицей (Theotokos по-гречески).

На нынешней территории Турции состоялось шесть соборов, первых в истории Церкви: Никейский (325 и 787), Константинопольский (381 и 680) и Халкидонский (451). Там были закреплены первые догматические определения, особенно касающиеся Троицы и христологии.

Из Малой Азии пришли также Отцы и Учителя Церкви (святые Григорий Назианзин, Григорий Нисский и Ириней). Святитель Василий Кесарийский организовал там процветающее монашество, особенно в Каппадокии. Мученики, такие как св. Поликарп, епископ Смирнский, отдали там свою жизнь за верность Исусу Христу. Наконец, семь церквей книги Откровения расположены в Анатолии.

Поэтому нельзя отрицать, что Малая Азия сыграла решающую роль в укреплении восточного христианства и в его всеобщем влиянии. Но что осталось сегодня от этого цветущего прошлого? Цифры говорят сами за себя. По словам исследователя Джозефа Якуба, присутствие христиан в Турции, которое в начале XX века оценивалось примерно в 20%, сейчас составляет менее 0,2%, или 100 000 из 84 миллионов жителей.

В целом представлен статус христианских общин, установленный Лозаннским договором (24 июля 1923 года) – международным актом признания постосманской Турции. Этот документ содержит положения, касающиеся прав «немусульманских» меньшинств, описываемых как «защищаемые». Он гарантирует им «равенство перед законом и такое же обращение, какое применяется к гражданам-мусульманам в вопросах гражданских, политических, культурных и религиозных прав». Он также рекомендует «защитить церкви, синагоги, кладбища и другие религиозные учреждения немусульманских меньшинств». И он гарантирует, что «все возможности и разрешения должны быть предоставлены благочестивым фондам, а также религиозным и благотворительным учреждениям меньшинств» (статьи 37–44).

Христиане подвергаются дискриминации

Но поскольку эти меньшинства не названы в тексте, турецкое государство в одностороннем порядке приняло решение предоставлять льготы только апостольским армянам (некатоликам) и грекам Вселенского Патриархата. Первые находились под властью патриарха Саака II Мачаляна, вторые – под властью Варфоломея I, оба проживали в Стамбуле. В 1923 году армянское и греческое население, хотя и было уничтожено геноцидом и массовыми убийствами, совершенными кемалистскими войсками во время войны за независимость, все еще было довольно большим, но сегодня число верующих армян составляет 60 000 человек; что касается греков, то их осталось всего 2000 человек.

В отношении них турецкие власти приняли ограничительное толкование положений Лозаннского договора. Их учреждения подпадают под действие закона 1935 года, который требовал от соответствующих церквей составления описи своего имущества и декларирования его, что они и сделали. Однако в отсутствие исполнительных указов государство подвергало их серьезной дискриминации или грабежу, прибегая к полицейским мерам.

Например, в 1970 году Армянская Крестовоздвиженская семинария в Стамбуле была самовольно закрыта. В следующем году аналогичная мера была принята в отношении богословского института Православного Патриархата на острове Халки в Мраморном море. Ни один из них не был возвращен владельцам. Эти закрытия делают невозможным обеспечение преемственности местного духовенства и могут, в конечном итоге, привести к исчезновению обоих патриархатов. Согласно правилу, установленному государством, действующие лица должны быть турками и избираться митрополитами (епископами) турецкой национальности.

Несмотря на главенство – покровительство и/или юрисдикцию – православного патриарха над примерно 250 миллионами верующих по всему миру, Анкара не признает его экуменический титул. Для турецких властей он всего лишь руководитель местного культа. В 1994 году турецкое правительство опротестовало учреждение официального представительства Патриархата в европейских учреждениях в Брюсселе на том основании, что «Патриархат не существует юридически». На самом деле, ни в одной из конституций Турецкой Республики (с 1928 по 2016 год) не упоминается о признании этих церквей.

Даже их благотворительная деятельность затруднена, поскольку они облагаются корпоративным налогом. В 1974 году решением Кассационного суда была запрещена продажа недвижимости христианским меньшинствам на том основании, что это нанесет ущерб национальным интересам. Это также потребовало конфискации некоторых детских домов, больниц и школ на том основании, что они стали владельцами после 1936 года. Слабое утешение – 16 декабря 2019 года президент Эрдоган подписал указ, разрешающий армянскому патриарху носить свою религиозную одежду вне мест отправления культа. Во имя секуляризма Ататюрк действительно отменил религиозную одежду для всех обрядов.

Среди других христианских конфессий, присутствующих на территории Турции, необходимо выделить две группы. Во-первых, это Церкви сирийской культуры, которые делятся на католиков (халдейских, сирийских и маронитов) и некатоликов (ассирийских) – всего около 15 000 верующих. Турецкое государство всегда отказывалось применять к этим «восточникам» положения Лозаннского договора, касающиеся меньшинств, хотя они и соответствуют критериям, поскольку имеют в стране церковные структуры, в частности епархии и приходы. Но во внимание принимаются только отдельные лица, и поэтому им предоставляется определенная терпимость к практике поклонения. Их церкви не имеют юридического статуса, и поэтому они не могут ни владеть, ни управлять своими образовательными и социальными учреждениями или семинариями, ни строить церкви. Этот запрет также распространяется на передачу их языка и культуры. Греко-католическая церковь византийского обряда подвергается такому же обращению.

Что касается «западников» (латинян и протестантов, всего 25 000), они лишь обосновывают легитимность своего присутствия в стране на основании писем, которые турецкое правительство адресовало французским, итальянским и британским властям в качестве дополнения к Лозаннскому договору, гарантируя сохранение в стране своих просветительских дел, основанных несколькими веками ранее европейскими миссионерами. Однако, лишенные какой-либо правосубъектности, они являются только управляющими и не могут ни приобретать недвижимость путем покупки или наследования, ни нанимать персонал, обращаться в суд и т. д. Для таких сделок им приходилось прибегать к помощи адвоката. В таких начинаниях им приходится полагаться на отдельных верных мирян, которые затем действуют в своем личном качестве.

В 1906 году, во времена правления султана-халифа Абдул-Хамида II, в Стамбуле была построена последняя церковь. В Анкаре, столице страны, нет церкви. Некоторые святилища (Святого Павла в Тарсе, Дом Марии в Эфесе) были преобразованы в платные музеи при Ататюрке.

Проведение месс осуществляется с разрешения администрации. В 2011 и 2013 годах две бывшие греческие православные церкви, посвященные Святой Софии, одна в Трапезунде, другая в Никее, которые были преобразованы в мечети при османах, а затем в музеи при Ататюрке, были вновь открыты для мусульманского богослужения.

«Мы существуем и в то же время нас не существует», – сказал в 2010 году незадолго до своего убийства епископ Луиджи Падовесе, апостольский викарий Александрии. Ни один из шагов, предпринятых папами с момента установления дипломатических отношений между Святым Престолом и Турцией (1960), не позволил исправить эту несправедливость.

В условиях, когда исламизм сочетается с обострившимся национализмом, как можно удивляться развитию антихристианского климата, выразившегося в череде унижений, грабежей, нападений и убийств, в том числе против священников и пастырей, в первое десятилетие XXI века?

Источник