Расширение псевдоправовых инструментов однополярности

7 августа Великобритания, Коста-Рика, Италия и Япония выступили с совместным заявлением в связи с уголовным преследованием властями Российской Федерации прокурора Международного уголовного суда (МУС) Карима А.А. Хана и судей Серхио Херардо Угальде Годинеса, Росарио Сальваторе Айталы и Томоко Акане.  Россию обвинили в намерении подорвать мандат МУС.

17 марта 2023 года МУС выдал ордера на арест президента России Владимира Путина и уполномоченного по правам ребёнка Марии Львовой-Беловой. В ответ российские правоохранительные органы предъявили обвинения судьям и прокурору МУС по следующим статьям Уголовного кодекса России: «Привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности», «Незаконное обвинение лица в совершении особо тяжкого преступления», «Приготовление к нападению на представителя иностранного государства, пользующегося международной защитой, с целью осложнения международных отношений», «Заведомо незаконное заключение под стражу».

МУС: инструмент псевдоправового давления

Конфликт России и МУС обозначил расхождение в понимании международного права Россией и Западом. Россия исходит из традиционного понимания международного права, которое базируется на принципе суверенитета. Запад считает возможным ограничение суверенитета незападных стран и подчинения их наднациональным институтам, наподобие МУС.

МУС, хотя и подписал в своё время соглашение с ООН, не имеет к этой структуре прямого отношения. Это независимая от ООН международная организация нового поколения. Она существует с 2002 года, когда вступил в силу её основополагающий договор — Римский статут. Подсудными этому суду могут быть только страны, которые этот статут ратифицировали, то есть добровольно ограничили свой суверенитет в пользу этой структуры. Ни Россия, ни Украина, ни США не ратифицировали Римский статут. Следовательно, с точки зрения традиционного международного права, МУС не должен заниматься делами России и Украины, а США тут вообще ни при чём. Однако МУС обвиняет Россию в военных преступлениях, в частности в вывозе «украинских» детей из зоны боевых действий, а США передают МУС «доказательства» этих преступлений. 

Принципиально то, что сами США подчиняться МУС не намерены — они с этой структурой только сотрудничают, и сотрудничают по теме России. МУС — это инструмент для давления на неугодные страны, где ключевой пакет не у Вашингтона, а у Лондона. Судьи и прокуроры МУС прямо связаны с Великобританией и ранее блокировали любые расследования по военным преступлениям этой страны (но не против США). Великобритания — главный донор МУС. Однако в отношении борьбы с Россией США и Великобритания солидарны и совместно используют МУС в качестве оружия.

МЦПА: новый ход в lawfare

В июле 2023 года в Гааге был создан Международный центр судебного преследования за преступление агрессии против Украины (МЦПА). Создателями выступили Украина, ЕС и МУС. США решили помогать. Костяк оргштатной структуры нового Центра составили прокуроры из Украины, а также из Литвы, Латвии, Эстонии, Польши и Румынии. Их цель — превращение МПЦА в Специальный трибунал по преступлению агрессии против Украины. 

Последнее необходимо, чтобы обойти ООН и Римский статут МУС. Дело в том, что в рамках структур ООН обвинения в агрессии, геноциде или военных преступлениях развернуть гораздо сложнее. Например, чтобы признать какое-то действие агрессией, нужно решение Совбеза ООН. А Россия — постоянный член Совбеза с правом вето, поэтому любые попытки обвинить себя в агрессии заблокирует. 

В соответствии со статьей 13 подпункт b Римского статута МУС может расследовать преступление агрессии в случае, если это расследование санкционирует Совбез ООН. Таким образом, чтобы обвинить Россию в агрессии, Западу нужно создавать новую институцию, которая обойдёт ограничения, установленные самим Международным уголовным судом. Не подрывает ли это мандат МУС? Вопрос риторический.

Критика МУС и альтернативы

Запад не единожды продемонстрировал умение использовать псевдоправовые инструменты для продвижения своих геополитических и идеологических интересов. В годы максимального ослабления России в 1990-х для этой цели использовались инструменты ООН, в частности Гаагский Международный трибунал по бывшей Югославии (МТБЮ). Сейчас такую роль играет МУС. И Россия — не единственная, кто негативно относится к деятельности этой структуры. В Африке МУС заслужил репутацию инструмента неоколониальной политики, главной угрозы суверенитету, миру и стабильности.

 «Перед МУС стоит огромная задача убедить мир в том, что он является беспристрастным судом с мировым именем. Пока это не удалось, поскольку Римский статут ратифицировали только 123 страны, а уголовные дела, возбуждаемые Судом, подвергаются серьёзной критике», — отмечает генеральный прокурор Венесуэлы Тарек Уильям Сааб. 

Выходом из ситуации может быть отказ от участия в псевдоправовых институтах типа МУС, отказ от их легитимизации. МИД России традиционно «выступает за соблюдение международного права, ключевым источником которого остается Устав ООН». 

На днях президент России Владимир Путин внёс в Госдуму проект закона, который позволяет отменить уведомление генсека Совета Европы о введении или прекращении в РФ военного или чрезвычайного положений. Информировать будут только ООН, к которой пока сохраняется минимальное доверие. Однако под вопросом находится непредвзятость многих бюрократических инструментов ООН, за исключением Совета безопасности. В этих бюрократических структурах, абсолютно непрозрачных, сильны позиции западных стран и сетей влияния.

Очевидно, что международно-правовой порядок нуждается в реформировании с точки зрения теории многополярного мира. Необходимые принципы такого реформирования: 

• отказ от попыток ограничить суверенитет держав глобальными институтами и особенно институтами созданными ad hoc группами стран; 
• признание многовариантности внутренних правовых систем держав и систем, обеспечивающих правовой порядок на территориях больших пространств; 
• отказ от вмешательств по «гуманитарным соображениям» — в рамках запрета на интервенцию для чуждых большому пространству сил.