Пусть эсхатологический оптимизм Дарьи Дугиной ведет нас и далее

Как это часто бывает, когда любимый человек уходит внезапно, у нас возникает ощущение нереальности происходящего, мы с трудом осознаем неизбежное. Мы блуждаем, словно в свободном плавании, овеянные странным чувством, что мы все еще сможем поговорить с нашим близким, что мы даже сможем вместе обсудить ошеломляющие новости, которые происходят и которые касаются непосредственно его. Две Дарьи, которых я знал – это общественный деятель и личность, маленький человек, такой ребенок и в то же время такой смельчак, пребывавший в самом сердце продолжающейся глобальной и эсхатологической войны, - сливаются воедино.

Я помню телефонный разговор с ней в начале российской военной операции, и я отчетливо помню ее слова:

«Послушай, Пьер-Антуан, мы живем в исторический момент. Отныне Россия будет вынуждена прокладывать свой собственный путь, о чем мы всегда говорили».

И, самое важное – вот эта фраза, которая до сих пор звучит в моих ушах:

«Они могут убить нас всех здесь, в Москве, но сейчас началась настоящая борьба».

Все это было сказано веселым и жизнерадостным тоном, который всегда был присущ ей. Наконец стало происходить что-то действительно важное. Не трагическая братоубийственная война между европейцами, которая, даст Бог, когда-нибудь закончится хорошо, а жизненно важный разрыв между российским национальным государством и глобалистским империализмом; разрыв между Третьим Римом и глобальным болотом космополитической диверсии.

В другом разговоре она также объяснила мне, что никогда не следует отчаиваться, а нужно культивировать «эсхатологический оптимизм». Вот ее точные слова. Кажется, она читала лекцию и на эту тему. Как эти слова звучат сегодня…

Мне очень трудно говорить о Дарье, которую я искренне считал своим другом, а также образцовым метаполитическим активистом и, прежде всего, элитным философом. Философ в древнем и классическом смысле, который нес в себе теоретическую работу, еще не реализованную на деле, но уже живущую в нем в потенциале. В потенциале, как древнее и сильное дерево уже существует в семени, река или океан - в тонком горном роднике, самая пламенная звезда - в невидимом и бесконечно малом фотоне. Чтобы осознать это, я приглашаю вас пересмотреть интервью с Дарьей ровно семь лет назад, в августе 2015 года. Послушайте интеллектуальный уровень этой молодой женщины, которая имеет дело с неоплатоническими и теополитическими концепциями, которые в наше время мало кто понимает, и это на высококачественном французском языке. Презентация, выполненная невероятно естественно и свежо.

Сравните это во Франции с ненавистью, непоследовательностью и моральным уродством навязанных медиа-софистов вроде Энтховена или Леви, которые сейчас разжигают ненависть против памяти нашей дорогой Дарьи и против работы ее отца. Это происходит из ревности к истинному созерцанию, которое им недоступно из-за их духовной низости. Наша национальная культура умирает, потому что такие люди, как Энтховен и Леви, препятствуют созданию мостов, жизненных и духовных связей между элитами европейской молодежи, ярким представителем которой была Дарья.

Поиск философского знания был жизненной силой Дарьи Дугиной и экзистенциальной осью, вокруг которой координировались все ее действия и мысли. Ее постоянная метаполитическая приверженность была внешним проявлением идеи, которую она носила в себе и которой была верна. Она унаследовала это пламя от своих родителей, которые передали его ей с детства, причем как в экзистенциальном, так и в теоретическом смысле. Дарья высоко несла это гордое пламя с изяществом и, прежде всего, простотой. Движимая этим внутренним видением (theoria), она двигалась вперед по жизни и посвятила ему все свое существо и все свои действия. В ней, как и в великих исторических личностях, действие и теория были лишь двумя сторонами одной медали, двумя частями одного символа, который истинный мудрец умеет объединить (symballein) в живой синтез действия и созерцания. И то, что она начала здесь, несомненно, прекрасно сочетается с тем, что ждет ее на другой стороне. Вся ее жизнь была чрезвычайно, радикально последовательной, в русле мировоззрения, которое ее вдохновляло. И в этом она была игрива, проста и женственна. Трудолюбивая, серьезная и настоящая молодая женщина.

Дарья Дугина была «дифференцированной»[1] личностью, как сказал бы Юлиус Эвола, но она не была оторвана от своего женского начала, которое она полностью воплощала. Она была солнечной и естественным образом излучала свое внутреннее "я" на окружающих. Это могло породить лишь дьявольскую ревность в рядах Зла и среди некоторых ведьм, находящихся на службе. При ее жизни, и не осознавая этого до конца, мы соприкоснулись с Гипатией нашего времени, которая останется в истории (или в том, что от нее останется до истинного Конца...).

Дарья была истинным платоником, несомненно, самым платоническим из всех нас. Она никогда не отказывалась от борьбы и поиска знаний (что характерно и для таких людей, как мы). Она отдала свою жизнь за идею и видение мира, которые оживили ее, и я потрясен. Я ошеломлен, словно на канатах во время боксерского поединка. Ошеломлен, как болью и яростью, которые я испытываю, так и осознанием реальности земной миссии Дарьи Дугиной, которую я знал.

Это душевная гордость - иметь возможность сказать: я знал Дарью Дугину! Мирская и временная печаль, которую я испытываю, несколько рассеивается, когда я рассматриваю ее уход и ее миссию в их реальной духовной и метаполитической перспективе. Мы должны понять и принять ее провиденциальную роль в текущих событиях и быть удостоенными чести быть рядом с мученицей и теперь уже исторической фигурой при ее жизни. Здесь мы касаемся того, что узнали из книг, пытаясь сформировать и воспитать себя в борьбе со слизью и мягкостью нашего времени: дух ополчения и самопожертвования. И учит нас этому молодая женщина! Какой урок для всего колдовства глобалистского феминизма!

Современные российские евразийцы (как бы кто ни относился к их доктрине или взглядам) находятся на передовой линии глобального геософского столкновения нашего времени, и они платят за это кровью. Дарья Дугина, которая была незаменимым стержнем российских евразийско-традиционалистских метаполитических сетей, не просто так стала мишенью оккультных сил нашего времени. Помимо стремления устранить Дарью (и сломить ее родителей горем), наши враги также хотели сломать наши ряды и вытеснить личность, которая была незаменима из-за разнообразия и масштаба ее задач в информационной войне. Дарья Дугина была профессионалом-самоучкой в метаполитике и информационной войне, двух смежных дисциплинах, которыми она овладела во всех их измерениях, как немногие другие, и на которые она выдала свои дипломы. Она была настоящим метаполитическим воином нашего времени.

Ее политическое убийство еще раз демонстрирует, что метаполитика - это настоящая война с реальными воюющими сторонами и реальными смертями. То, что делала Дарья, как и то, что делает каждый из нас на своем уровне, подвергалось тщательному изучению и глубокому анализу со стороны наших врагов. Каждый серьезный игрок в современной информационной войне живет с этим дамокловым мечом, висящим над его физическим телом (но не над его душой, которая бессмертна и неуничтожима).

Работа Дарьи, ее труд, ее борьба - все это осуществлялось естественно и радостно, артистично и старательно, как у одаренной девочки, которая хочет делать то, чему научил ее отец. Провидение хотело, чтобы эта девушка стала мученицей и живым символом, который будет продолжать направлять всех тех, кто борется в мире против глобалистской гегемонии и за возвращение превосходства Духа над материей.

Говорят, что для формирования личности требуется тридцать лет, и Дарья была выбрана Провидением в том возрасте, в котором часто уходят великие исторические личности, в тридцать лет, когда наступает зрелость и когда после цикла молодости начинается цикл мужественности или женственности. Дарья жила одна и пока не имела семьи. Она была легкой и незащищенной добычей для того, кто хотел нанести удар, чтобы травмировать наш лагерь.

Я также помню, как однажды она сказала мне: «Знаешь, я много училась, но только сейчас я начинаю понимать, что ничего не знаю, и поэтому начинаю понимать то, что изучаю». Она начала обретать то сократовское «Я знаю, что я ничего не знаю», которое является началом доступа к той форме наднациональной и апофатической интеллектуальной интуиции, которая является истинной дверью к духовной мудрости. Знание, которое преображает человека изнутри и заставляет его понять свою тщету перед лицом Истины, но затем также дает ему взамен несокрушимую волю, возрожденную опытом полной внутренней пустоты, которая переживается и преодолевается. Дарья обладала сверхрациональной волей. Воля, которая недоступна только дискурсивному разуму, но которая основана не на инстинкте или чувствах, а на высшем интуитивном и сверхчувственном знании. Сказать такое - значит считать себя сумасшедшим в современном мире. Это все очень хорошо, есть безумие и священный идиотизм, который защищает нас от безумия века и мира.

Дарья, которая созревала в тишине своего сердца для теоретической работы, в конце концов, к изумлению всего мира, воплотила ее в жизнь в пылу своей полной самоотдачи.

Ее душа вернулась к Богу между праздником Преображения и праздником Успения Божией Матери, двумя ключевыми праздниками православного литургического календаря. Икона, почитаемая во время литургии Успения, - это та, на которой Пресвятая Дева изображена в виде ребенка на руках у собственного Сына, который изображен взрослым.

По аналогии, сохраняя строгую линию демаркации между платонизмом и христианской догмой, этот образ Сына, несущего свою святейшую Мать в младенчестве на руках, вызывает мысль о том, что наша младшая сестра Дарья в некотором роде теперь наша мать на избранном нами пути - пути метаполитической борьбы.

Метаполитика здесь освящается политическим мученичеством, метаполитика - это действительно современный аристократический и воинственный "путь", приспособленный к внешним условиям нашего времени.

Сейчас Дарья - полевая звезда, которая продолжает вести нас, ее душа сияет высоко с «равнины истины» в ожидании славного дня всеобщего Воскресения, когда мы все встретимся снова.

Еще раз хочу выразить соболезнования родителям Дарьи, Александру Гельевичу и Наталье Викторовне Дугиным.

За каждой смертью скрывается непостижимая для живых тайна, и молитва - наш единственный выход. Молитва - это пуповина, связывающая нашего Творца с небытием нашего падшего человеческого состояния. Поэтому мы должны непрестанно молиться, даже и особенно тогда, когда мы не в состоянии этого делать, когда наше горло и наш дух словно связаны горем, и непрестанно повторять те святые слова, которые могут сделать все:

«Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй ме грешнаго».

Бог дал, Бог и забрал. Вечная память.

Оригинал на французском языке: Strategika