Протесты во Франции: чья это вина?

Францию охватили массовые протесты после конфликта между полицейскими и 17-летним водителем алжирско-марроканского происхождения Нахелем Мерзуком, приведшим к кончине последнего.

После инцидента в стране начались массовые протесты, которые быстро переросли в беспорядки: задержано более тысячи людей (треть которых составили несовершеннолетние и молодые люди), пострадали сотни полицейских, были сожжены более 3,8 тысяч автомобилей, разграблены сотни банков, магазинов и торговых центров.

Ставить вопрос ребром - кто же виноват в сложившейся ситуации, подросток-нарушитель или превысивший полномочия полицейский – некорректно. Намного важнее посмотреть на вопрос шире – а именно, на саму французскую систему, которая теперь регулярно провоцирует массовые протесты («Желтые жилеты», манифестации против повышения пенсионного возраста и многие другие), охраняя не народ, а узкоэлитарные интересы.

С чего все началось

Сразу отметим, что до того, как осуждать какую-либо сторону, следует лучше разобраться в предпосылках конфликта.

С одной стороны, мы видим молодого Нахеля с алжирскими корнями. Типичный представитель арабской молодежи, эмигрировавший во Францию за лучшей жизнью и воспитанный матерью-одиночкой. Отец Нахеля жив, но, видимо, мало принимал участия в воспитании ребенка. И вот – за образом молодого и энергичного молодого человека, спортсмена и трудяги-курьера, оказались и другие факты: уже в 17 лет он фигурант 15 уголовных дел (5 из которых – за отказ подчиниться правоохранителям, а также задержание за употребление и распространение наркотиков), с отсутствием водительского удостоверения, несовершеннолетием на момент смерти за рулем (учтем, что права во Франции выдают с 18 лет). Нахель уже бывал в полиции за многочисленные нарушения ПДД.

27 июня Нахель вновь не последовал правилам на дороге 27 июня в пригороде Парижа – Нантере, и поехал на высокой скорости по выделенной автобусной полосе.

Далее происходит трагедия, в результате которой полицейский пустил пулю в грудь подростка. Тем не менее, эту, казалось бы, простую историю трактуют очень по-разному: согласно версии полицейских, Нахель после задержания авто нажал на газ и попытался задавить полицейских - один из служащих лишь прибег к самообороне. Однако видеозаписи заставляют усомниться в столь благих намерениях полиции: скорее, сначала молодого человека убили, и потом тот отпустил педаль тормоза и покатился вперед (так работают машины с автоматической коробкой передачи). Прокуратура еще разбирается в деталях.

Протесты поначалу охватили пригороды Парижа – в полицейских кидали камнями, бутылками и фейерверками, а также начались первые поджоги. Далее демонстранты перешли к более жестким мерам, включая поджоги и погромы (офисных зданий, машин, магазин и даже школ). Важно, что треть участников – молодые люди и несовершеннолетние, преимущественно – не французского происхождения.

География протестов сильно выросла: помимо Парижа с пригородами, погромы начались в Марселе, а в ряде городов (Бордо, Лилле, Лионе, Тулузе, Марселе, Реймсе, Страсбурге) был привлечен спецназ. Молодежь атаковала посты полиции, здания и даже тюрьмы, а правоохранители жестко расправлялись с протестующими. В некоторых регионах даже запретили продажу пиротехники и бензина, а также вводили комендантский час.

Раскол Франции

Итак, есть иммигрант, который заработал себе судебные дела еще до совершеннолетия, и есть полиция, которая очевидно превысила полномочия и вместо задержания или погони сразу прибегла к крайним мерам. Казалось бы, это дело суда и полиции, но дело обрело небывалый резонанс.

Мнения общественности резко разделились: кто-то встал на сторону полицейского, который пытался навести порядок и усмирить непокорного иммигранта. Кто-то, напротив, был возмущен ситуацией и считает это умышленным убийством несовершеннолетнего ребенка. С одной стороны, тысячи негодующих протестующих по всей стране, с другой – пожертвования для семьи полицейского на онлайн-платформах оказались больше, чем для семьи Нахеля (более 800 тысяч евро против 155 тысяч евро, существенная разница). Как минимум, это свидетельствует о глубоком расколе в стране, периодически находящейся на грани гражданской войны.

Реакция Макрона оказалась довольно вялой – отсутствие диалога и рассуждений и предельная мобилизация полиции и спецназа. Виновником ситуации Макрон назвал видеоигры и Тик-Ток. Здесь Макрон решил убить двух зайцев: свести все беды на китайскую соцсеть, которую Евросоюз под давлением США начал ограничивать с прошлого года, и обелить властную систему.

Марин Ле Пен: Наказание соцпомощью родителей

Глава партии «Национальное объединение» Марин ле Пен отреагировала на ситуацию жестко и оценила действия молодых протестующих как «беспорядки несовершеннолетних рецидивистов». Она даже организовала петицию, в которой потребовала отменить соцпомощь родителям проблемных детей.

«Призывов к родительской ответственности, которые высказывал Эммануэль Макрон, уже недостаточно. Необходимо срочно восстановить государственную власть. Давно пора отказаться от судебной терпимости и безнаказанности преступников. Франции необходимо эффективное уголовное законодательство. Вот почему Джордан Барделла вчера предложил приостановить социальную помощь, предоставляемую родителям многократных рецидивистов, несовершеннолетних правонарушителей».

По ее оценке, нечестно, что за восстановление зданий, машин и прочих инфраструктурных объектов придется платить гражданам Франции, официальным налогоплательщикам.

Марин Ле Пен добавила, что проблема глубже, и причина массовых беспорядков – «нерешенность многих проблем в системе народного образования молодежи».

«Сейчас, когда нашу страну только что разграбили и разворовали, я хотел бы задать вам вопрос, который задают все французы: что вы сделали с Францией? Признаете ли вы перед лицом хаоса в сфере безопасности, экономики и права, что единственным возможным ответом является национальный ответ?», - спросила политик.

И, естественно, Марин Ле Пен обратила внимание на порочность самого Макрона. «Очевидно, что смерть 17-летнего молодого человека никого не может оставить равнодушным. Но я поражена тем, что Президент Республики не позволяет системе правосудия выполнять свою работу. Его комментарии чрезмерны и безответственны», - резюмировала Марин Ле Пен.

Эрик Земмур: «пороховая бочка» иммиграции

Лидер партии «Реконкиста» Эрик Земмур высказался в схожем ключе, подчеркнув, что французы не должны платить за восстановление ущерба, нанесенного бунтовщиками. Он предложил ввести финансовые санкции против бунтовщиков, штрафовать семьи, если нарушителями являются несовершеннолетние, ввести общественные работы для бандитов. «Это будет способствовать их образованию, если они французы. Если они иностранцы, то их место в стране происхождения», - жестко высказался он. При этом, добавил он, участие в подобных беспорядков должно стать основанием для отказа в получении французского гражданства.

Особое внимание Земмур предложил уделить именно миграционному вопросу.  По его оценке, именно массовая иммиграция стала причиной погромов.

«Беспорядки, которые сейчас перерастают в партизанскую войну низкой интенсивности, своего рода интифаду во французском стиле или небольшой ремейк колониальных войн… На протяжении 40 лет государство тратит 10 миллиардов евро в год на городскую политику. И для чего? Чтобы эти "молодые люди из пригородов" могли все сжечь и оставить после себя улицы в руинах, как после войны. Даже если беспорядки удается сдержать, пороховая бочка всегда готова взорваться. Сейчас во Франции 19 миллионов иммигрантов».

Ален Сораль: проблема не в Магрибе, а в Америке большого бизнеса

Известный писатель и публицист Ален Сораль затронул более широкую проблему – влияния глобализма во Франции. По его словам, сложившаяся ситуация – результат 40 лет либеральной, антинародной политики.

«Франция, преследуемой экономически, этнически и культурно глобализмом деиндустриализации, иммиграции и американской субкультуры... Эта антифранцузская идеология продвигалась и насаждалась в течение последних 40 лет нашими собственными элитами; перевернутыми, нелегитимными и паразитическими элитами, которые, как и подонки снизу, действующие сейчас на наших улицах, также занялись грабежом нашей производственной экономики, в частности, через дело Alstom».

Сораль обратил внимание и на судимость Нахеля, и на нефранцузское происхождение, и на опасные пригороды, ставшие оплотами незаконности и преступности. И ответственны за это, в первую очередь, власти.

«За всем этим стоят те же непристойные и безответственные агитаторы и манипуляторы: от банды Траоре до президента Республики - все они, кстати, спонсируются одной и той же банковской властью - не забывая о левых, которые с левацких лет выбирают себе героев из числа правонарушителей», - подчеркнул публицист.

Отсюда эти сцены беспорядков и мародерства, уничтожения общественной собственности, которые больше не имеют ничего общего с законной социальной борьбой, продолжил Сораль. В то время, отметил он,  подобная реакция никогда не возникает, когда жертвой становится представитель большинства французского общества – «идет ли речь о Gilets jaunes, искалеченных теми же полицейскими по приказу, или о бедных местных жителях, которые страдают от все более неприкрытой расовой ненависти тех самых людей, которые теперь сжигают наши пригороды».

Вывод Сораля: не стоит списывать проблему на этнический или религиозный фактор – ответы кроются в самой американской гегемонии, затронувшей Францию. «Вся эта неолиберальная, коммунитаристская чушь в основе своей исходит не из Магриба, Африки или ислама - религии порядка и морали, которая ведет к уважению власти в других местах - а из Америки большого бизнеса и расовой, сексуальной и поколенческой сегментации, которая сегодня порождает бред woke, cancel и ЛГБТ. Эта тоталитарная, псевдопрогрессивная и антитрадиционная идеология, навязанная глобализмом, постепенно разрушает Францию, ее экономику, культуру и образ совместной жизни с мая 68 года», - заключил он.

Юссеф Хинди: Аномия Франции

Французский политолог Юссеф Хинди (которому близка тема, учитывая его марокканское происхождение) обратил внимание на то, что конфликт основан не на религиозных деталях – скорее, отчасти на этнических, отчасти на системном кризисе Франции.

«Молодые люди, которые гуляют, ломают все и т.д., - иностранного происхождения, как и я, приехавшие из пригородов, которые, по марксистским понятиям, принадлежат к  пролетариату, люмпенам, - отметил Хинди, - Я думаю, что мы также имеем дело с аномией, т.е. отсутствием закона, а аномия влияет на все общество, особенно на молодых преступников, которые очень часто являются подростками между 15 и 20».

Хинди обратил особое внимание на фактор отсутствия отцовского влияния на трудного подростка. «Маленький Нахель, который был убит, очевидно, воспитывался только матерью, а не отцом. На самом деле мы находимся в странах, где ощущается нехватца отцовства -  не обязательно потому, что отец умер, но символическое отсутствие отца, нет больше никакого авторитета, нет ни авторитета главы семьи, ни даже авторитета государства».

Политолог добавил, что не надо списывать беспорядки на ислам. «Так что это не религиозные беспорядки, это антирелигиозные беспорядки, потому что если бы эти молодые люди строго соблюдали ислам, они бы не воровали, не разрушали общественную собственность, не уничтожали бы частное имущество. частная собственность».

Комментируя проблему полиции, Хинди сказал следующее: «полиция превращается в частную милицию, которая защищает ограниченные интересы».

Пьер-Антуан Плакевен: рыба гниет с головы

Публицист Пьер-Антуан Плакевен обратил внимание на то, что именно «элиты» Франции провоцируют нездоровую ситуацию внутри общества. 

«У нас больше нет общей культуры на уровне народа, и наше государство оккупировано силами, которые руководят иностранными интересами, глобалистскими интересами глобалистские интересы… Когда я вижу этот этнический тип, я вспоминаю образы Макрона и его жены, приветствующих ЛГБТ-этно рэперов в Елисейском дворце, поэтому мы не должны удивляться, если общество полностью распадется и впадет в то, что Юссеф называет аномией. Если рыба всегда гниет с головы, то социальное тело будет гнилым».

«Я даже думаю, что где-то в этом типе бунта есть бессознательный призыв к возвращению к авторитету», - предположил он.

Андреа Жок: Власть хотела вьючных животных, а получила хищников

Итальянский профессор Андреа Жок отметил, что если бы это был организованный, политизированный протест, направленный на убеждение и внесение предложений, с определенной повесткой дня, он бы уже давно был поставлен под контроль властью и саботировался бы подконтрольными СМИ.

Либералы, по его словам, транслируют идею о том, что демократия, гарантируя реальное представительство требований снизу, сможет смягчить насильственные протесты и обеспечить гармоничное улучшение всего социального тела. «Но либеральные демократии уже давно проявляют свою вопиющую плутократическую жилку, становясь крепостями, защищающими капитал и инсайдеров от районов с затишьем на дорогах.

Следовательно, в отсутствие представительства и при наличии обычных механизмов исключения, эксплуатации и фрагментации капиталистических обществ остается открытым единственный путь разрушения, грабежа и катарсического насилия.

Либерально-демократические общества часто пытались направить эту динамику в контролируемые пространства, такие как стадионы и воскресные драки между ультрас. Но после определенного предела разочарование и гнев больше не могут сдерживать и взорваться», - отметил он.

Успев отмести всю аутентичную демократическую политику, притупив механизмы участия, заблокировав все пути доступа к власти при ревностном содействии сторожевых псов СМИ, элиты гарантировали себе юридическую неоспоримость своего господства, продолжил публицист.

«Но это оставляет место только для незаконных взрывов, бесконтрольного опустошения без какой-либо конкретной цели, кроме как дать понять, что «мы тоже существуем». Это не будет революция, и те, кто ее возглавит, не будут героями революции. Действительно, революции и герои должны еще иметь социальные условия для созревания, условия, которые либерально-демократические общества разрушили, создав дезинтегрированный, индивидуалистический, невротический и парализованный в своей способности рассуждать социальный контекст. Они хотели вьючных животных, они получили и будут получать все больше и больше хищных животных», - заключил он.