Притягательность цивилизационного государства

Как туманные идеи кочуют из башни из слоновой кости в коридоры власти? В 2019 году профессор Лондонской школы экономики Кристофер Кокер опубликовал книгу о «цивилизационных государствах», в которой описал новую идеологическую угрозу мировому порядку, исходящую от России и Китая. Три года спустя, 1–3 апреля 2022 года, четыре политических советника госсекретаря Майка Помпео выступили на конференции в Нью-Йорке на тему «Цивилизационные государства и либеральная империя – столкновение неизбежно?».

Конференция, организованная ежеквартальным журналом Telos (как это ни странно – на тему «критической теории современности»), собрала около тридцати академиков и интеллектуальных чудаков. Особого консенсуса достигнуто не было. Сами чиновники Помпео с этим не согласились. Но их участие в конференции подтверждает, что идеи Кокера получили широкое распространение.

Основатель журнала Telos Пол Пикконе мечтал сформулировать радикальную политическую теорию для американских левых в 1968 году. В 1970-80-е годы журнал переводил ключевые работы по критической теории, а в 1990-е годы, после распада «Новых левых», обратился к Карлу Шмитту и религии. После смерти Пикконе в 2004 году его вдова Мэри поддерживала Telos на плаву за счет институциональной подписки и продажи книг. Сейчас журнал отрицает простое разделение на левых и правых, поскольку продолжает теоретизировать недостатки либерализма.

Внимание аудитории Telos к так называемым цивилизационным государствам привлекает то, что их режимы открыто бросают вызов тому, что радикалы называют «либеральной империей» – всемирному признанию либеральных норм от вопросов свободной торговли вплоть до прав человека. Для тех левых, кто приравнивает либеральный капитализм к западному империализму, цивилизационные государства могут выглядеть как модели самоутверждения коренного населения. Для тех правых, кто ассоциирует либерализм с чрезмерным самовыражением и иммиграцией, цивилизационные государства могут показаться стойкими защитниками традиций от культурного вырождения.

Цивилизационное государство привлекает нелибералов всех мастей

Организатор конференции и помощник редактора журнала Telos Адриан Пабст приводит в пример обе тенденции в эссе 2019 года, осуждающем «либеральный капитализм» за «культурные стандарты, прославляющие жадность, секс и насилие».

«Ультралиберализм», – утверждает он, – разрушает «наследие Запада в виде греко-римской философии и права [...] иудео-христианской религии и этики», а также гуманные традиции других мировых культур. Он не очень хорошо относится к России и Китаю, поскольку считает их стремление к контролю столь же пагубным, но при этом сочувствует их бунту против глобальной оторванности от корней.

По мнению Пабста и Кокера, российские и китайские лидеры пытаются легитимизировать свое нелиберальное поведение, подчеркивая, что они живут и представляют иную моральную вселенную, чем остальной мир. С 2012 года Путин называет Россию «государством-цивилизацией, укрепленной русским народом, русским языком, русской культурой, Русской Православной Церковью и другими традиционными религиями страны». Си Цзиньпин, тем временем, заявил, что он намерен построить «духовную цивилизацию» с «превосходной традиционной китайской культурой» и «социалистическими ценностями».

Независимо от того, являются ли искренними Путин и Си, их риторический стиль находит отклик во всем мире.

Эти настроения не новы. С начала XIX века европейские романтики утверждали, что человеческий род наиболее процветает, когда отдельные общества могут выражать свой особенный образ жизни. Сегодня национал-популисты, такие как израильский философ Йорам Хазони, пытаются возродить те же идеи с помощью тщательно разработанных политических теорий. Но грубость популистской риторики по-прежнему отталкивает слишком многих. Они не могут не вызывать в памяти грязную историю бессмысленных войн и мелкого насилия.

Цивилизационные государства, однако, улавливают подобный импульс без того же исторического багажа. Те, кто говорит на языке «цивилизации», могут уклониться от вопросов о территориях, этносах и войнах, рассуждая о «культурном плюрализме». Если спросить, как это сделал гарвардский политолог Сэмюэл Хантингтон в своем эпохальном эссе в Foreign Affairs, могут ли цивилизации столкнуться, можно ответить, что речь идет об индивидуальных государствах, отделившихся по своим собственным моральным вселенным; они не собираются в большие блоки, сотрясающие мир (хотя, как мы увидим, это может быть и не так).

Может ли у таких идей быть политическое будущее? Смогут ли они закрепиться в народном воображении и влиять на политические решения? Именно это хотели узнать сторонники журнала Telos.

Конференция была наполнена атмосферой самодовольства. За месяц до этого обозреватель New York Times Росс Дутат назвал Россию цивилизационным государством в своей статье о действиях Путина на Украине. Это было самое массовое освещение концепции в СМИ. Цивилизационные государства ранее привлекали внимание в Financial Times и Economist. Но по-настоящему термин стал известен после того, как Бруно Масаеш, государственный секретарь Португалии по европейским делам в 2013–15 годах, включил это понятие в свои популярные политические теории о Европе и мире.

Критик либерального универсализма с момента получения докторской степени в Гарварде, Масаеш вошел в мейнстрим американских комментаторов, своевременно выпустив в 2020 году книгу «История началась». Вооружившись провокационным диагнозом недовольства в Америке, он быстро занял свою нишу среди аналитических центров и подкастов, в то время как год длились гражданские беспорядки, а в Твиттере анализировались происходящие события. Масаеш даже получил благоприятную рецензию на книгу в Wall Street Journal, прежде чем Дутат пригласил его на дискуссию в Американский институт предпринимательства в декабре 2020 года.

К 2021 году эти идеи уже не были передовыми. В 2022 году они были опубликованы в New York Times.

Прогноз Масаеша гораздо мрачнее, чем у Кокера, поскольку он считает, что либеральный «Запад» уже мертв. Он пишет, что Соединенные Штаты становятся самостоятельной цивилизацией, которая защищает постмодернистский «принцип нереальности» как свой собственный отличительный образ жизни: «Каждый может добиваться своего собственного счастья, пока он воздерживается от навязывания его другим как чего-то реального – как чего-то действительного для всех». Только Европа остается по-настоящему современной и либеральной, основанной на объективной истине, тогда как Америка при Дональде Трампе попирает как международные нормы, так и сами факты.

Для Масаеша это означает, что он может отстаивать европейскую интеграцию, используя те же эмоциональные призывы, что и национал-популисты, называя ее цивилизационным государственным строительством. Если концепция национального суверенитета уникальна для европейской цивилизации, а неевропейские цивилизационные государства находятся на подъеме, то Европа должна парадоксальным образом объединиться, чтобы защитить свою традицию национального суверенитета. Он переосмысливает либеральный национализм как специфически европейский, а не универсальный проект. Это остроумно.

Но есть одна большая проблема.

Несмотря на оптимизм Масаеша в отношении Европы, эти проекты цивилизационного государственного строительства, скорее всего, окажутся губительными для малых государств повсюду. Он утверждает, что мировой порядок, в котором цивилизационные государства (включая окрепший Европейский Союз) поддерживают баланс сил, будет действительно плюралистическим. Но такой мир – это также мир, в котором, по словам Масаеша, государства «поглощают [своих] соседей», потому что «государство имеет первостепенную задачу защиты определенной культурной традиции [во] всех регионах, где эта культура доминирует». Именно поэтому Дутат называет Россию цивилизационным государством.

Могут ли международные нормы существовать в мире, где легитимирующие идеологии множества крупных государств рассматривают моральные компромиссы как экзистенциальные угрозы для своих «цивилизаций»?

Если мировые лидеры искренне хотят создать такое будущее, как это делают Масаеш или, возможно, Путин, то политики должны готовиться к худшему. А если эти идеи получат более широкое распространение, то политические лидеры вскоре могут оказаться зависимы от поверившей им общественности.

Бывшие чиновники Помпео исследовали эти возможности на конференции Telos. Они не были чужды риторике о цивилизации, пока находились у власти. С 2017 года журналисты, пытающиеся разработать «доктрину Трампа», неоднократно выдвигали идею «столкновения цивилизаций». Материалы конференции показывают, что подобные утверждения – хотя и были, скорее всего, ошибочными, – не были полностью необоснованными. Несколько помощников, возможно, даже начали думать о цивилизационных государствах уже в 2019 году.

Дэвид Пэн и Рассел Берман работали, соответственно, в Комиссии по неотъемлемым правам и в Штабе планирования политики, где им приходилось заниматься конкретно проблемами мирового порядка. Первый – редактор, второй – почетный редактор журнала Telos, они были лично знакомы с Полом Пикконе и работали над журналом в течение нескольких десятилетий. Эти двое должны были знать о «цивилизационных государствах» уже на раннем этапе из материалов Адриана Пабста для осеннего номера Telos за 2019 год.

Но главная интрига на конференции Telos была сосредоточена вокруг Кирон Скиннер, директора штаба Помпео по планированию политики в августе 2018-19 годов, и Майлза Ю, главного специалиста Помпео по планированию политики в Китае. Между ними возникли серьезные разногласия по поводу главной темы. Скиннер получила большую известность на своем посту после публичного выступления, в котором она описала конкуренцию с Китаем как «борьбу с действительно другой цивилизацией» и (что звучало грубовато) «первым весомым конкурентом, который не является белым». В 2019 году она была уволена, а Ю стал личным советником Помпео.

Их мнения имеют значение, потому что идеи обладают реальной властью в Штабе планирования политики.

Штаб планирования политики подчиняется непосредственно госсекретарю и консультирует его по вопросам глобальной стратегии. Там также следят за тем, чтобы шесть региональных бюро, ответственных за выполнение политических решений, не ставили местные приоритеты в противоречие с более масштабными задачами. Назначенцы, как правило, работают в академических кругах, аналитических центрах и на государственной службе. Среди известных специалистов по планированию политики в прошлом были Джордж Кеннан, Фрэнсис Фукуяма и Пол Вулфовиц.

Ю решительно заявил, что соперничество между США и Китаем – это не «столкновение цивилизаций», а соревнование между либеральными ценностями и марксистско-ленинской идеологией; он также предположил, что Помпео придерживается той же точки зрения. По его словам, американцы боятся китайского влияния из-за одиозного государства надзора и хулиганского поведения Китайской коммунистической партии за рубежом. Чтобы найти истоки китайского поведения, как Ю считает, не нужно заходить дальше ленинской идеологии, которую преподают в партийных школах. Он также считает, что разговоры о цивилизациях туманны и не имеют практической ценности.

Скиннер не согласилась, но, похоже, признала, что ее идеи не имеют большого влияния. Во время своего выступления она упомянула, что пыталась реализовать стратегию, признающую цивилизационные различия. Но она не уточнила, что представляет собой такая стратегия с точки зрения реальной политики. Она лишь сказала, что ее идеи не продвинулись далеко, потому что региональные бюро обладали слишком большой властью, чтобы противостоять Штабу планирования политики (хотя Ю сказал, что у него и Помпео не было проблем с приведением региональных бюро в соответствие с центром). Интересно, как выглядели эти битвы в Госдепартаменте.

Конференция не достигла удовлетворительного решения ни по этому вопросу, ни по какому-либо другому, не было принято ни одного окончательного ответа. Но одно можно сказать точно – цивилизационное государство более не является академической концепцией.

В лучшем случае, эти идеи – мимолетное увлечение. В худшем случае, они уже определяют стратегические решения. Telos также направил приглашения Александру Лукину и Чжан Вэйвэю – реальным сторонникам цивилизационного государственного строительства, живущим в России и Китае. Но ни один из них не принял приглашение. Лукин, в любом случае, не смог бы вылететь из России. «Либеральная империя» уже наносит ответный удар.

Источник