Переосмысление внешней политики России

14 января состоялась пресс-конференция Министра иностранных дел Сергея Лаврова, на которой он обозначил ряд проблем, вызовов и тенденций, с которыми сталкивается Россия.

Началось выступление с тезисов о том, что США и коллективный Запад явно ведут конфронтационную политику, намеренно усиливают эскалацию и пытаются подменить международное право своими «правилами», причем нередко подают это в идеологической упаковке, о чем свидетельствует недавний «Саммит за демократию». Отметим основные идеи, прозвучавшие в его послании и ответах на вопросы.

 1. Прозвучало высказывание о попытках ревизионизма в международных отношениях. Было отмечено, что США пытаются на платформе ООН пытаются протащить какие-то свои инициативы. Но «Россия и другие страны, являющиеся нашими союзниками и стратегическими партнерами, отстаивают Устав Организации, ее принципы, цели, структуру и защищают ее от ревизионизма». Вопрос нуждается в более детальном прояснении. Проблема состоит в том, что формат ООН действительно устарел и не отражает ни интересов ее членов, ни курса на многополярное мироустройство. Многочисленные организации в структуре ООН, такие как Всемирный банк, МВФ, Всемирная организация здравоохранения проводят линию глобализма, а последняя показала свою неэффективность в связи с коронавирусом. По линии ООН, особенно при предыдущем генеральном секретаре Пан Ги Муне, активно навязывались и политизировались однополые браки. Сейчас с таким же рвением там продавливается «зеленая» повестка. Хотя Россия и ряд других стран формировали свои инициативы, например, «группу друзей семьи», все это выглядело как неудавшиеся не-диалоги «слепых и глухих». Явно, что Запад будет следовать своему курсу, так же, как и Не-Запад. Но сохранение статус-кво в ООН чревато бесплодными дискуссиями, тратой больших средств не понятно на что и часто в угоду интересам западных игроков (как делает Франция, курируя миротворческие войска в ООН). Смотреть на шоу трансвеститов, которые разыгрываются на площадке ООН, не только отвратительно с эстетической точки зрения, но это порождает двусмысленность. Конечно, для России выгодно сохранять свои позиции только в Совете Безопасности ООН, чтобы накладывать вето на решения западных членов СБ. В остальном можно двигаться по линии других организаций и форматов. ЮНЕСКО, например, никак не помогает сохранять культурные ценности, и этот бренд используется странами, скорее, для статуса. Поэтому определенный ревизионизм нужен. Наконец, штаб-квартира ООН находится в США, и этот фактор сам по себе является серьезным препятствием для налаженного полилога с другими странами.

2. Лавров отметил, что «политические обязательства, которые закреплялись в 1990‑е годы (не говоря уже об устных обещаниях), никогда не выполнялись нашими западными партнерами. Судя по всему, они не собираются этого делать и сейчас». Сколько бы ни говорили про ущербность такой позиции, Запад останется при своем мнении. Там достаточно хорошо отработан политический консенсус по поводу России, есть инструменты для оказания давления, ведения пропаганды и, как показали последние годы, усилена военно-политическая мобилизация. То, что НАТО будет втягивать Швецию, Финляндию, Украину, Грузию, а также Сербию и Боснию, уже не является секретом. Есть еще Молдавия, а также Азербайджан, с которыми активно развивает сотрудничество Североатлантический альянс. И если Запад не собирается выполнять свои обязательства, в том числе недавние (например, Минские договоренности по Украине), необходимо переходить к действиям, которые будут формировать серьезные неудобства для стран НАТО и их сателлитов. Частично, на практике это осуществимо через ряд наработок, которые были также упомянуты министром.

 3. ЕАЭС, развитие отношений с партнерами на азиатском континенте, а также сотрудничество с государствами Африки и Латинской Америки. Активизация по этим векторам может и должна быть за счет умаления западного направления – необходимые ресурсы, включая дипломатические и политические, которые задействованы на западном фронте, должны быть перенаправлены на потенциальных партнеров и союзников. Запад должен восприниматься как угроза, следовательно, все дорожные карты по этому направлению составляться с позиции военно-политической стратегии и поиска уязвимостей (в том числе своих). Должен быть максимально задействован санкционный ресурс и упреждающие акции. Например, для того, чтобы сделать европейские страны более сговорчивыми в отношении запуска газопровода «Северный поток–2», необходимо полностью остановить работу трубопровода через Украину. Это может быть сделано под предлогом капитального ремонта или износа определенных участков на территории России.

4. Борьба с терроризмом и киберпреступностью. Недавнее задержание участников группировки REvil показало эффективность работы российских спецслужб. Россия неоднократно предлагало Западу совместно бороться и с угрозами терроризма. Однако в сфере управления киберпространством у нас с Западом сохраняются принципиально разные позиции. Глобальные IT-гиганты, такие как Facebook, Google, Twitter, Amazon и другие, действуют синхронно с Госдепартаментом США, намеренно нарушают законы Российской Федерации и пытаются навязать свои правила. Россия подвергается постоянным кибератакам со стороны западных стран. Глава киберкомандования Пол Накасоне официально подтверждал осуществление таких атак. На ЦРУ, ФБР, АНБ и Киберкомандование США работают сотни профессиональных хакеров по всему миру. Но разве мы слышали о каких-либо задержаниях иностранных лиц, которые проводили злонамеренные действия против государства и российских граждан? Тогда как США подвергали арестам наших граждан в третьих странах, активность хакерских группировок против России остается «белым пятном». Необходимо открыто заявлять о киберинцидентах при индентификации виновности американских и других западных граждан и юридических лиц, проработать механизмы преследования и жестких ответных мер.

5. Поддержка консолидации Русского мира в качестве многонационального и многоконфессионального движения. В этом отношении, в первую очередь, нужно окончательно решить вопрос с ДНР и ЛНР, а также левобережной и причерноморской частями Украины (Малороссией). Точечные гранты и проведение поэтических вечеров им. А. С. Пушкина вряд ли могут быть действенным инструментом для консолидации Русского мира. Необходим геополитический подход. Если права этнических русских как‑то ущемляются в других странах, необходимо выработать действенные меры в отношении этих стран, чтобы их руководство постоянно подвергалось давлению изнутри. Представляется, что это будет достаточно просто сделать с такими геополитическими карликами как, например, Латвия и Эстония. Сложнее с другими западными странами. Тем не менее, защиту русских необходимо срочно институционализировать на высоком политическом уровне.

 6. «Ни одно государство, группа стран или организация не могут быть наделены преимущественной ответственностью за поддержание мира и стабильности в Евроатлантическом регионе и не могут рассматривать какую-либо часть этого региона в качестве сферы своего влияния». Это высказывание кажется спорным. Если ШОС может иметь зону своей ответственности, почему Евроатлантика не может быть таковой? С позиции многополярности такой подход логичен. Вопрос в том, чтобы не использовать эту зону в качестве плацдарма для какой-либо экспансии, как сейчас делает Запад и НАТО в отношении России. Кроме того, Евроатлантика имеет определенные пространственные ограничения. Восточная Европа, фактически, к ней не относится. Расширение НАТО как раз и является попыткой изменения границ Евроатлантики, которая, при показных аппетитах Брюсселя, может дойти до Индо-Тихоокеанского региона. Россия может признать полюс Евроатлантики как важного актора многополярного мира, но при условиях, что Запад признает и Россию-Евразию в качестве такового, а также других игроков – в Азии, на Ближнем Востоке, в Африке и Латинской Америке.

7. «Нам важно получить конкретный ответ или контрпредложения, чтобы они касались вопросов, сформулированных в наших документах и являющихся ключевыми для недопущения негативного развития в нашем общем регионе – в Европе». Эта позиция имеет здравый смысл. Ожидая отказ от Запада, необходимо подготовить к этому информационные ресурсы, а также стратегию работы с иностранными СМИ для дезавуирования западной пропаганды, которая неминуемо последует. В общем, чиновники из США и НАТО уже достаточно показали, что используют двойные стандарты и нагло врут. Поэтому возникает вопрос комплексной и эффективной информационной стратегии.

8. Лавров упомянул наличие в Государственном департаменте США поста главы Офиса по санкциям. «В дипломатическом ведомстве есть специальный целый отдел, который занимается только наказанием всех тех, кто так или иначе не соглашается с США. Бывает, и тех, кто вообще ничего не сделал. Просто наказать надо, чтобы неповадно было. Мы за то, чтобы все это решалось на основе взаимного уважения, на основе баланса интересов». Возможно ли уважение к тем, кто такового не проявляет, а руководствуется лишь принципами силы? Предлагаем действовать также, но с обязательным акцентом на свои ценности и интересы. Бить с уважением. Хук. Апперкот. Вам не больно, сэр? Еще крепко держитесь? Ну, тогда держите оверхенд.

9. «Евросоюз уже более 7 лет назад разрушил все механизмы, в рамках которых обсуждались практические аспекты обеспечения безопасности». В то же время «со стороны некоторых членов Евросоюза активизировались сигналы о необходимости сформировать стратегическую автономию в вопросах безопасности». Курс на стратегическую автономию необходимо поддерживать прямо или косвенно. Прямо в данной ситуации вряд ли получится. При этом нужно учитывать и внешнюю активность ЕС за его пределами – в Африке, Азии и на Ближнем Востоке. В Брюсселе имели наглость заявить о том, что Африка – это их вотчина. Разнообразная активность России в ряде африканских стран опровергает этот тезис. Также, как и усилия России по стабилизации в Афганистане вместе с Ираном, Пакистаном и Китаем. Опыт ОДКБ в Казахстане также должен быть осмыслен в качестве стратегического и оперативного актива в будущем.

10. «ОБСЕ должна избавиться от имиджа, который она заслужила за последние годы в качестве инструмента продвижения западных интересов. Состав секретариата ОБСЕ, о чем мы многократно говорили всем председателям в этой организации, всем генсекретарям, просто дискриминационный по отношению к России и другим странам ОДКБ. Будем с этим бороться». Заявление правильное и адекватное. Вопрос в исполнении задуманного. Как именно будет бороться Россия?

11. «Мы категорически не приемлем появление прямо на наших границах Североатлантического альянса». Аналогично, как и в предыдущем пункте – что будет делать Россия? Уже начались дискуссии о новом Карибском кризисе, поскольку заместитель министра Сергей Рябков упомянул размещение Россией вооружений в странах Латинской Америки (без указания конкретики). Может сложиться ситуация, когда Запад переложит на Россию ответственность за эскалацию и создание напряженности. С другой стороны, Россия граничит с США на Дальнем Востоке, а страны Прибалтики также состоят в НАТО. Конечно, «лучше поздно, чем никогда».

12. «Союзное государство России и Белоруссии находится в ускоренной стадии строительства. В прошлом году был придан колоссальный импульс этому процессу с подписанием и принятием 28 союзных программ, которые сейчас реализуются уже в форме документов прямого действия. Эти рамочные договоренности переводятся в практическую плоскость… С точки зрения нашей обороноспособности, последние события добавляют аргументов (если кому-то они были еще нужны) к тому, чтобы мы эту обороноспособность укрепляли». Механизм синхронизации действий от экономики до военно-политических вопросов нужно перенести и на других партнеров, особенно Сербию, которая находится в центре Европы, и Иран, намеревающийся вступить в ЕАЭС.

В целом, риторически Сергей Лавров во многих вопросах высказал позицию, совпадающую с аналитическим центром «Катехон», за исключением уже отмеченных нюансов. Главное – как это перевести в практическую плоскость, желательно одновременно и как можно быстрее.