Нюансы венесуэльского референдума

3 декабря 2023 года в Венесуэле прошёл консультативный референдум по поводу принадлежности региона Эссекибо. 95% проголосовавших ответили, что регион должен входить в состав Венесуэлы.

Вопросы референдума и тайны процента явки

Рассматривая сам референдум, нужно начать с того, что было посчитано около 11 миллионов голосов, то есть голосовало «больше половины имеющих право голоса», по официальным сообщениям. Но конкретных данных нет уже достаточно долго — спустя сутки после озвучивания результатов. Можно сделать небольшие подсчёты, пользуясь результатами выборов 2018 года, не учитывая изменения, случившиеся за это время, конечно. Если по официальным данным в 2018 году проголосовало примерно 6,5 миллионов человек, что составило 46%, то примерное количество имеющих право голоса 14 миллионов граждан. Значит, процент явки действительно внушительный.

Но почему тогда местный избирком не озвучивает точный процент явки, что очень странно при такой фундаментальной победе? Некоторые аналитики склоняются к версии, что 10,5 миллионов голосов — это на самом деле по пять «голосов» на человека — ведь именно пять вопросов выносилось на референдум. В таком случае это всего чуть больше 2 миллионов граждан, то есть гораздо меньше половины. Одна седьмая при том же количестве граждан — если население Венесуэлы не уменьшилось в несколько раз между 2018 и 2023 годами. Правда, именно в 2018 году в Венесуэле случился демографический провал, который начинался с 2012 года. Убыль населения в 2018 году составила почти 2%, то есть это именно те люди, которые голосовали вчера и будут голосовать на ближайших выборах: в Венесуэле разрешено голосовать с 16 лет. Только с 2021 года начался прирост населения, а не убыль. Исходя из этого, можно предположить, что процент явки мог быть катастрофически малым, несмотря на широкую рекламную кампанию референдума.

Итоги в 95%, данные нами в начале, тоже примерные: на референдуме были рассмотрены несколько вопросов с результатами до 98% поддержки. Однако что именно предполагали «консультативные», что немаловажно, вопросы? Посмотрим конкретные итоги:

1. Согласны ли вы всеми средствами в соответствии с законом оспорить решение, обманным путём навязанное Парижским арбитражным судом в 1899 году, которое направлено на то, чтобы лишить нас нашей Гайаны-Эссекибо?
   Да: 97,83%
    
2. Поддерживаете ли вы Женевское соглашение 1966 года как единственный действительный юридический инструмент для достижения практического и удовлетворительного решения для Венесуэлы и Гайаны спора по поводу принадлежности территории Гайаны-Эссекибо?
   Да: 98,11%
    
3. Согласны ли вы с исторической позицией Венесуэлы, которая не признаёт юрисдикцию Международного суда ООН по разрешению территориального спора по поводу принадлежности Гайаны-Эссекибо?
   Да: 95,4%
    
4. Согласны ли вы всеми законными способами противостоять требованию Гайаны об одностороннем незаконном распоряжении спорной морской территорией в нарушение международного права до её делимитации?
   Да: 95,4%
    
5. Согласны ли вы с созданием штата Гайана-Эссекибо и разработкой ускоренного плана комплексного покровительства над нынешним и будущим населением этой территории, который включает, среди прочего, предоставление гражданства и паспорта в соответствии с Женевским соглашением и международным правом и приведёт к включению указанного штата в состав территории Венесуэлы?
   Да: 95,93%

Конечно, можно спорить с тем, что имеется в виду под словами «всеми законными способами», особенно на фоне того, как Израиль и США объявляют совершенно законным геноцид палестинцев. Но с юридической точки зрения, ни о какой «оккупации» или возможном вооружённом захвате речи не идёт. В конечном счёте, во-первых, именно это обеспечило высокий уровень поддержки народа и достаточно спокойное отношение к референдуму в латиноамериканском регионе.

Конечно, президент Гайаны Ирфаан Али обратился как к венесуэльцам, сказав, что «мы всегда будем соседями», намекнув, вероятно, на необходимость добрососедских отношений, так и к своему народу, подчеркнув, что «благодаря поддержке на международном уровне нам нечего бояться». Впрочем, глядя на результаты знаменитой «международной поддержки» на Украине, и после подобных слов простодушного лидера страны, бояться как раз надо начинать, и дело совершенно не в Венесуэле, у которой по большому счёту нет военной возможности для широкомасштабных действий, на которые намекают Вашингтон и Ирфаан Али.

Но правда и то, что Каракас действительно увеличил количество военных учений на границе и строит уже вторую военную базу в непосредственной близости. Впрочем, такие провокативные действия отнюдь не означают действительной возможности, да и желания, присоединить спорный регион.

Впрочем, гайанского лидера можно понять: Эссекибо — не только самая большая часть страны, а если точнее, то 5/8 от территории, но и самая богатая полезными ископаемыми. Без этой территории вдоль реки Эссекибо Гайана останется фактически ни с чем. На фоне того, что Венесуэла уже несколько десятилетий (это начал ещё Уго Чавес) проводит поддерживающие программы для жителей Эссекибо и по программе Petrocaribe отправляет бесплатно нефть в регион, меньшая часть Гайаны вполне может обнищать. Особенно, если будет надеятся только на «международную помощь», то есть на стервятников.

И если США забудут про все свои нынешние проблемы и возьмутся за разжигание очередного пожара, то понадобится очень хороший пожарный, и вряд ли Мадуро с этим справится в одиночку. Правда, на венесуэльской стороне играют известные миротворцы — лидеры России и Ирана, куда, кстати, прибыл 4 декабря кубинский лидер Мигель Диас-Канель — наверное, один из ближайших друзей Николаса Мадуро. И кстати, визит главы Кубы в Тегеран состоялся впервые за 22 года, что тоже говорит о серьёзных изменениях в международной обстановке.

Истоки и причины территориального спора

Традиционно, в доколониальные времена, река Эссекибо была естественной границей между Гайаной и Венесуэлой. Но в XIX веке граница между испанским и британским владычествами сдвинулась в сторону Венесуэлы. Произошло это не в результате войн или договоров, а из-за самого банального и привычного нам британского мошенничества.

Дело в том, что согласно Лондонской конвенции 1814 года, Голландия, владевшая тогда территориями нынешней Гайаны, передала Британии свои владения, западной границей которых была река Эссекибо, что, конечно, указано в данной конвенции. Позже Британия составила карту, где западной границей стала река Ориноко. Данная карта была опубликована в 1840 году. Венесуэла заявила протест, который фактически не был услышан. Именно это считается началом территориального спора, который спустя 184 года может обернуться ещё одной горячей точкой.

Однако всё могло закончиться ещё в 1850 году, когда обе стороны — Британия и Венесуэла — заключили договор, согласно которому Эссекибо станет фактически независимым государством. Но после этого в регионе были открыты залежи полезных ископаемых, особенно золота, и британцы не удержались от оккупации. Был созван Международный суд, арбитром в котором стали США вопреки воле всех стран. Вашингтон воспользовался привычным средством — шантажом, сославшись на недавно озвученную доктрину Монро, двухсотлетие которой в эти дни широко вспоминают в Венесуэле. В течение двух лет арбитражный трибунал, в который вошли два британца, два американца и русский, Фёдор Фёдорович Мартенс, единогласно избранный председателем, изучал дело, а в 1899 году тремя голосами против двух 94% спорной территории отходило Британии, но стратегически важное устье Ориноко — Венесуэле.

То есть фактически современные границы стратегически важного региона созданы искусственно в колониальные времена Соединёнными Штатами с целью внесения раздоров между местным населением, и, соответственно, укрепления своего владычества — так же, как это было сделано почти век спустя на территории Палестины. Стоит подчеркнуть, что тогда США представляли интересы, собственно, Венесуэлы, как казалось Венесуэле и многим международным акторам, но очевидно, что США всегда преследуют только свои интересы. Хороший исторический урок современным доверчивым европейцам.

И 150 лет назад происходили ровно те же процессы, что и сейчас, когда относительно недавно, в 2015 году на Эссекибо были открыты крупные месторождения шельфовой нефти, а Гайана выдала лицензии на разработку нескольким транснациональным компаниям: Exxon, China National Offshore Oil Corporation, QatarEnergy и TotalEnergies. Что, конечно, вывело конфликт вокруг региона на новый уровень.

Именно поэтому так важно вспомнить эти истоки, чтобы осознать, почему сам факт проведения референдума сплотил венесуэльский народ и почему проправительственные ресурсы с особенной бодростью перечисляли оппозиционеров, принявших участие в референдуме, подчёркивая, что результаты (которые были более-менее очевидны с самого начала) — это общая победа венесуэльского народа вне зависимости от политических и других убеждений. И, конечно, те немногие оппозиционеры, высказавшиеся против участия в референдуме, фактически выступили против «исконно венесуэльской идеи», чем отвратили от себя значительную часть умеренно-оппозиционных граждан.

Фактически одно только проведение референдума, даже без дальнейших действий укрепило поддержку президента Мадуро, в том числе, на международной экономической арене, ведь одним из условий снятия санкций с венесуэльских нефтяников была «дружба» Мадуро с оппозицией. И вот результат — оппозиционеры сами поддерживают начинания президента, народ слился в едином порыве.

И тот факт, что референдум с самого начала позиционировался исключительно как консультативный, только подчёркивает основную цель: сплочение перед выборами 2024 года.