Новая опасность подстерегает Северную Ирландию
Четыре месяца назад Джонатан Пауэлл предупредил, что соглашение «Страстной пятницы» 1998 года, положившее конец 30-летним убийствам в Северной Ирландии, находится под угрозой.
«Что меня беспокоит, так это случайный политический вандализм. Похоже, их действительно не волнует (тот) ущерб, который они наносят очень хрупкому политическому урегулированию в Северной Ирландии».
«Они» – это британское правительство во главе с премьер-министром Борисом Джонсоном, никогда не проявлявшим никакой заботы о тонком и деликатном мирном соглашении, которое бывший премьер-министр Тони Блэр и Пауэлл, его глава администрации, составили четверть века назад.
Впервые за 101-летнюю историю Северной Ирландии на выборах в минувшие выходные наибольшее количество мест получила католическая «националистическая» партия Sinn Fein, которая стремится объединить Северную Ирландию с Республикой Ирландия, занимающей остальную часть острова.
Это огорчило три политические партии, которые поделили между собой голоса бывших протестантов, но не удивило их.
Но многие люди в Северной Ирландии напуганы, и не только протестанты. Двадцать пять лет мира – недостаточный срок, чтобы забыть предыдущие 30 лет, которые фактически были гражданской войной, когда люди, живущие всего в нескольких улицах от вас, могли видеть в вас врага, а взрывы и убийства на религиозной почве были ежедневным явлением.
Старые страхи и ненависть явно уменьшаются в Северной Ирландии среди поколения, родившегося после 1998 года, но еще слишком рано делать ставку на мирный переход к постсектантской всеирландской республике.
Потребуется всего несколько десятков ярых «лоялистов» (протестантов), чтобы сорвать этот процесс: несомненно, у них еще припрятано много оружия и взрывчатки. В конце концов, боевики проиграют, но только после многих лет насилия и новой волны страха и ненависти.
К сожалению, Северная Ирландия, возможно, начинает идти по этому пути, потому что соглашение «Страстной пятницы» гласит, что любое правительство Северной Ирландии должно быть структурой с разделением власти, в которой «первый министр» и «заместитель первого министра» будут выбраны из двух крупнейших партий. Ни одно правительство не может быть сформировано без обоих.
«Заместитель» – это просто слово, поскольку оба министра имеют абсолютно равные полномочия, но для протестантских сторонников жесткой линии оно представляет собой недопустимое понижение. В преднамеренном акте саботажа крупнейшая протестантская партия, «Демократическая юнионистская партия», отказывается принять роль «заместителя первого министра».
Все это не является неизбежным, но великий проект английской националистической партии, консерваторов, делает его гораздо более вероятным. Этим проектом стал Brexit, который автоматически потребовал воссоздания реальной границы в Ирландии между Северной Ирландией, входящей в состав Соединенного Королевства, и Республикой Ирландия, все еще являющейся членом Европейского Союза.
Волшебная часть сделки «Страстной пятницы» заключалась в том, чтобы сделать эту границу невидимой: ни таможенного контроля, ни паспортов, ничего. Таким образом, католические националисты могли делать вид, что они уже живут в единой Ирландии, а протестантские лоялисты могли делать вид, что «разделение власти» на самом деле не означает, что все изменилось. Но когда Великобритания вышла из ЕС, эта фикция умерла.
Чтобы сохранить границу невидимой, Джонсону пришлось перенести ее на середину Ирландского моря, оставив всю Северную Ирландию в таможенном союзе ЕС. Таможенные проверки теперь происходят на кораблях и самолетах, следующих из Великобритании в любую точку острова Ирландия, включая Северную Ирландию.
Лоялисты чувствуют себя преданными и брошенными, и они правы. Втайне большинство английских политиков уже несколько десятилетий хотят избавиться от них, поэтому объединение все равно когда-нибудь произойдет. Проблема с осуществлением попытки решить это сейчас, пока смена поколений не сделала свое дело, заключается в том, что может произойти еще один виток насилия, прежде чем это случится.