Либерализм занял место религии

Сергей Мардан: Бывший премьер-министр Британии Тони Блэр - тот самый, постаревший, конечно, но по-прежнему узнаваемый, заявил о том, что наступает закат эры мирового господства Запада. Вы об этом говорите давно и много. Удивительное дело, они тоже начинают это осознавать?

Александр Дугин: Это действительно непростой вопрос. Если мы посмотрим на заявление самых ярких мыслителей и философов Запада, а также общественных и политических деятелей, то в последние сто лет оказывается, что чем более ответственен мыслитель, чем он глубже и содержательнее, тем более катастрофическое будущее и настоящее он видит для Запада. Здесь можно вспомнить Шпенглера, Хайдеггера, философов германской традиции, но также многих американских, французских и английских мыслителей. А. Тойнби, например, изучавший разные цивилизации, будучи английским патриотом и выступая за Запад, утверждал, что западные страны приходят к весьма катастрофическому состоянию. Чем более ответственны подобные мыслители, тем более критичную и пессимистичную оценку западной цивилизации они дают, тем более катастрофичен их прогноз для нее. И это тоже традиция Запада – быть пессимистичным, понимать угрозы, видеть, что западное господство в мире заканчивается, что необходимо осознание того, сколько ошибок и преступлений Запад совершил в истории, и параллельно этому пропагандировать (это тоже удивительный момент) оптимистический глобализм, игнорируя всю трагическую тональность, всю катастрофическую линию, все симфонические опусы критиков западной цивилизации со стороны самой западной цивилизации. И политики и мыслители Запада, совершенно не являясь врагами Запада, утверждают: мы падаем, мы в катастрофе, мы упустили и мировое господство, и лидерство, и сами построили анти-цивилизацию. Одни говорят, а другие – как будто бы ничего этого не слышат, полностью закрывшись от критики своих же гениев, своих же ярких людей (Тони Блэр, к примеру, достаточно яркий политик). И они говорят: мы продолжим править, мы покажем вам Новый американский век, новую западную доминацию, мы исправим и уже исправили ошибки и готовы снова приступить к новому витку глобализации, мы еще более ужесточим правила нашего поведения, мы будем иметь дело только с тем, кто полностью разделяет нашу новую прекрасную систему ценностей.

И это некий диссонанс. Такое впечатление, что одна половина мозга Запада критично и реалистично оценивает свое положение, пытается найти выход, а другая -- как будто живет по другой программе и вообще ничего не слышит. Иногда это уживается в одном и том же сознании. Давайте посмотрим на Джорджа Сороса. В половине своих произведений он рассказывает, насколько ужасны тоталитарные режимы, как важно продвигать демократию, открытое общество, как следует осуществлять процесс демократизации в мировом масштабе, финансировать цветные революции, свергать неугодные правительства - то есть ведет огромную работу по укреплению позиций Запада. И одновременно вторая половина его сознания утверждает: Запад рухнул, Америка превратилась в тоталитаризм и больше не способна править миром, либеральная экономическая система рухнула, взорвалась. И все это утверждает один и тот же человек.

Если ты понимаешь, что все плохо, то надо искать какой-то выход, открываться к другим критикам, вступать в диалог. А здесь все наоборот. Возможно, это диагноз. Я не исключаю, что это некоторая цивилизационная шизофрения. Мы имеем дело как бы с двумя голосами. Вот и на Западе живут два совершенно параллельных, не слушающих друг друга голоса. Одни говорят: все пропало. Другие говорят: сейчас мы вам покажем!

Сергей Мардан: Подтверждая этот тезис, я хотел бы обратить внимание на вчерашнее заявление Борреля. В один и тот же день выходит интервью с Блэром, который констатирует, что происходит Закат Запада, причем не в контексте «все пропало!», а он это формулирует как некую глобальную проблему, с которой западному обществу нужно как-то либо начинать бороться, либо научиться жить, осознавать себя в этом новом мире. И тут же появляется Боррель, один из ключевых евро-чиновников, который, зажмурившись, просто заявляет: «Мы будем санкции держать до конца, они обязательно сработают, надо потерпеть». Впечатление складывается такое, что этот человек пребывает в совершенно другом контексте.

Александр Дугин: Ярко проявилась эта двойственность, этот дуализм или цивилизационная шизофрения в самом начале 1990-х годов. Тогда появилось два проекта – «Конец истории» Фукуямы и «Столкновение цивилизаций» Хантингтона. Хантингтон говорил: мировое господство Запада более не расширится после падения Советского Союза, Запад не захватит и не подчинит себе весь мир, но останется цивилизацией среди других цивилизаций. Совершенно трезвый, правильный анализ, который подготавливает всех – и западных, и не западных – игроков к вхождению в многополярный мир. Тридцать лет reality check показывает, что Хантингтон был прав.

И тут же возникает Фукуяма, который говорит: «Да нет, ничего подобного, сейчас мы победили последнего формального противника в лице мировой коммунистической системы, и в мире останется одна доминирующая идеология – либерализм. Ему подчинятся все народы, потому что никто альтернативы не выдвигает. Фактически, произойдет конец истории, у наших противников не остается ни одного аргумента, наступает эра единого глобального западного либерального миропорядка, называемого глобализацией».

Два проекта. Казалось бы, выберите, послушайте аргументацию, сделайте reality check. Подтверждается ли то, о чем говорил Фукуяма? Да ничего не подтверждается уже с 1990-х годов. А в 2000-х все просто начало взрываться, наподобие складов боеприпасов. Любые тезисы Ф. Фукуямы, высказанные в 1990-е (при том, что позднее он пытался их скорректировать) сегодня рушатся. Последней его идеей было то, что Путин бросил вызов либеральному миропорядку, миропорядку норм и правил, которые сейчас в опасности и которые надо защищать. Что ни тезис Фукуямы и тех, кто на его волне, за последние тридцать лет - всё мимо. Всё не так. Что бы он ни утверждал -- всё опровергается жизнью.

Тем не менее, какая-то параноидальная часть западной идентичности, включая маньяков типа Боррелля, продолжают требовать больше санкций против России, настаивать на правах человека, на ЛГБТ. Им уже саудовцы, ближайшие партнеры, намекают, что, мол, если Запад будет иметь дело только с теми, кто думает по всем вопросам так же, как и он сам, то Запад окажется в границах исключительно НАТО и вообще потеряет весь мир, в том числе и союзников в исламском мире. Но тем не менее западная паранойя продолжается… Это похоже на одержимость – продолжать, несмотря ни на что.

В то же время, если мы возьмем С. Хантингтона с его «Столкновением цивилизаций», то, наоборот, все, что этот мыслитель сказал тридцать лет назад, осуществляется. Тридцать лет подтверждений одной половины тезиса этого западного дуализма. Кстати, английский премьер-министр Тони Блэр в свое время разрабатывал идею «третьего пути», считая, что классический капитализм выродился. А Блэр вовсе не ограниченный человек и довольно интересный мыслитель. Я не особенно большой его поклонник, и его «третий путь» мне кажется совершенно не состоятельным, но, во всяком случае, он пытался как-то помыслить критически, альтернативно.

И вот, оказывается, что хантингтонская линия полностью подтверждена, а фукуямовская –провалилась. И что? И хоть кол на голове теши. Сторонники конца истории, большой перезагрузки, все эти «швабы», «давосские форумы», «соросы» продолжают твердить одно и то же: «больше санкций, на Китай наложить санкции, Россию демонизировать, исламский мир строго предупредить, Эрдогана поставить на место, Иран погрузить в изоляцию, Северную Корею обложить военными объектами». И всё по-старому, как будто ничего не происходит. И как будто Хантингтона никогда не было. И самое главное, такое ощущение, что никто не делает reality check, не сравнивает, по какому же пути мы идем. Но всем здравомыслящим людям на Западе очевидно, что мир идет по линии Хантингтона.

Сергей Мардан: Мне пришла в голову мысль. А что, если эта их упертость, несворачиваемость с избранного пути, это особая квазирелигиозность? Они ее вроде полностью изжили, ее вроде бы нет, а с другой стороны - Европа осталась все такой же, какой она была в эпоху Тридцатилетней войны, Столетней войны, Крестовых походов. Яростной, бескомпромиссной… Континентом крестоносцев, которые готовы резать и своих, и чужих ради идеи.

Александр Дугин: Вы знаете, может быть, и так. Если мы внимательно посмотрим, то действительно обнаружим фанатизм, маниакальность и религиозную веру в либерализм и прогресс. При том, что эти модели не работают, направо и налево раздаются нобелевские премии авторам концепций роста мировой либеральной экономики по экспоненте, в геометрической прогрессии. Через несколько лет после подобных нобелевских премий всё оказывается наоборот, все показатели падают. И, тем не менее, нобелевские лауреаты проходят, а религия остается. Либеральная и, в каком-то смысле, сатанинская религия…

СергейМардан: Запад одержим, Запад религиозно фанатичен. При всем том, что религию они выбросили на свалку истории.

Александр Дугин: Фактически, либерализм занял место религии. Догмы либерального понимания: прогресса, человека, индивидуума - это, на самом деле, некая теология. Она не имеет божественного измерения, но она так же, как средневековая теология, настаивает на этих догмах, правилах и нормах.

Одновременно, интересно, что Запад сейчас откровенно борется со своим собственным расизмом. Он провозглашает: мы - расисты и мы должны это изжить. Но изживать свой расизм Западный собирается именно как расист. Он заявляет: мы боремся – и вы боритесь. Мы извиняемся за свои ошибки – и вы должны извиняться. И дальше все должны принять это извинение как абсолютную догму. И все народы, особенно незападные, особенно отсталые, второсортные, как они считают, должны принять это в качестве единой платформы. Даже западный антирасизм становится совершенно расистским. А антифашизм становится фашистским. Либерализм становится тоталитарным. Его ядро остается неизменным. Это, действительно, некий этноцентризм, где в центре – Запад, его собственная история. Вокруг периферия, на которую он набрасывает свое могущество, теперь уже экономическое, информационное, технологическое. Все должны строго ему подчиняться. Даже если он требует ото всех каяться в своем колониальном опыте. Это парадокс, это уже Оруэлл.

На мой взгляд, все боялись, что Оруэлл придет, я имею в виду «1984», придет из Восточной Европы, из социалистических стран. Это явление «1984» пришло не оттуда, где его ждали. Мы живем в абсолютно тоталитарном либеральном мире, с совершенно фанатичной расистской, нацистской идеологией, которая, так же, как у Оруэлла, провозглашает: любовь – это ненависть, война – это мир, нищета – это богатство, богатство – это нищета. И навязывает всем эти идеологические парадоксы страшными методами. Если ты так не считаешь, то мы тебя «отменим». Отсюда «культура отмены» - cancel culture. И это стало сегодня просто повсеместным.

И люди Запада, еще сохранившие здравомыслие, в ужасе от того, во что превратилась их собственная культура, их цивилизация. Они совершенно оторвались от всякой реальности, впали в особое фанатическое, маниакальное состояние. Видя, что у них все рушится, они говорят: «нет, не рушится, а становится еще крепче». Видя, что они проигрывают, они говорят: «мы побеждаем». И на Украине мы это видим. Украину Запад научил не побеждать, не воевать, не отстаивать свои интересы, а научил бредить, именно бредить. И это очень эффективный сетевой бред. Когда теряешь территории, говоришь, как говорят украинцы: «Ничего, наши войска стоят под Ростовом, скоро будет взятие Белгорода и Москвы. Минск уже фактически наш».

И чем меньше успехов, чем больше провалов, чем больше потерь, тем более вырастают вот эти ожидания. Это какая-то форма психического коллективного расстройства. Но она не просто украинская. Мы думаем, что это в Украине так. Но так во всей Европе. Драги в Италии заявляет, что он уходит, Матарелла ему отвечает, что он не может уходить, при том что его просто пинком выгоняют. Макрона население фактически не поддерживает, с ним несколько лет воевали «желтые жилеты», а он утверждает: «Я самый успешный лидер». То же самое с Шольцем. Эти правители предлагают своим народам идти на какие-то невероятные меры. Они просто провалились. С Россией надо было говорить серьезно с самого начала. Но никто этого в упор не видел. И вот иллюзия заменяет собой реальность.

Сергей Мардан: Предложу такой вариант объяснения, почему они себя так ведут. Может быть, в этом, действительно, не фанатизм, а своего рода рационализм? Они существуют последние четыреста лет в концепции, в которой «золотой миллиард» управляет всем миром (сейчас – миллиард, ранее было намного меньше). Европоцентричный мир. Европа окружена периферией, колониями, она их высасывает. И все это формировалось, как-то менялось. Но принципиально не изменилось ничего. Центр переместился из Британии в Нью-Йорк, в Вашингтон. Сейчас это все ломается. Ломается долларовая система, разваливается глобальная экономика как явление, которая и была заточена под то, чтобы их кормить, чтобы жрал этот «золотой миллиард» в три горла, и все это ломается. А они не готовы это принять, потому что в новом мире, в не европоцентричном, будет очень грустно. Они просто отказываются признать реальность, вот и всё.

Александр Дугин: Совершенно правильно говорите. Более того, рушится их видение. Когда-то это было расистское видение, что есть «белые», которые воспринимались как «первый сорт», «желтые» – «второй сорт», «черные» – «третий сорт». Чистый расизм. Еще из XIX века. Его , кстати, в основном исповедовали либералы. Английский, британский либерализм был просто насквозь расистским. Иногда считают, что расизм пришел в Европу с Гитлером. Но расизм пришел в саму Германию из Англии, из либеральной британской Англии, через труды Чемберлена. Немцы не были расистами, пока к ним не пришло это зловредное, чудовищное влияние английских либералов. Либерализм есть расистское явление по своим корням.

И вот тогда возникла идея: белые, потом желтые, потом черные. Конечно, в ХХ веке от этого отказались. Но что мы имеем сегодня? Центр, полупериферия, периферия. Богатый Север, промежуточная зона, Бедный Юг. Цивилизация, варварство, дикость. Все эти таксономии, все эти иерархии остались неизменными. В центре – Запад, вокруг – те, которые идут за Западом, лига демократий, а на периферии – все страны-изгои, rogue states. Одна и та же модель. И вот она рушится. И она фактически уже не работает. Потому что это не удовлетворяет никого. Ни колонии, ни противников Запада, ни друзей Запада. Просто это больше не соответствует реальности.

И вот здесь-то и возникает это странное чувство, когда мир уже совсем другой, а к нему прикладываются все эти расистские модели. Это отчаяние. Понятно, что жить Западу будет несколько хуже. Но на то он и Запад, чтобы адаптироваться, найти какие-то выходы, построить новую модель. Они же считают, что они очень гибкие, находчивые, мозги похищают со всего мира. Так вот, заставьте эти мозги обосновать, как Западу выжить в многополярном мире. Может быть, и найдется способ без колонизации, без этого совершенно тоталитарного либерализма.

Кстати, относительно Трампа. Когда пришел Трамп, Америка сама пошла в этом направлении. Был поставлен вопрос, как остаться сильной державой в условиях, когда есть другие полюсы. Вот об этом надо думать. Это реалистично. Это нужно обдумывать, пробудясь, придя в себя. Здоровый подход – как найти Западу, западной цивилизации место в контексте других откровенно поднявшихся, состоявшихся цивилизаций - русской, китайской, индийской, исламской. Как Западу быть с этими цивилизациями, как себя позиционировать, как развивать свою экономику, как строить отношения? Это непростая задача, но я думаю, что она выполнима.

Но для того, чтобы ее решить, надо ее поставить. И вот мы видим Борреля, вот мы видим Байдена, видим Сороса, видим Шваба. Перед нами - просто маньяки. Они старые даже не по возрасту, они старые по своему сознанию. Они хотят сохранить западную доминацию любой ценой. Хотя ее уже нет, они все равно говорят о ней. Это сенильный бред. Люди давно уже на пенсии, а продолжают одеваться и каждое утро выходить на лестничную клетку и давать кому-то задания. Я встречал подобное в 1980-е годы: у нас был такой сосед. Вначале он был высоким руководителем, потом отправился на пенсию и постепенно спятил. И каждый день ходил на работу и орал. Он стоял на лестничной клетке и орал на подчиненных. Это было не смешно, это было зловеще.

Мне Байден напоминает именно такого позднесоветского, выжившего из ума руководителя, который орет на пустое место. Его никто не слышит, только жена периодически, когда жалко становится, его заводит назад, в комнату.

Сергей Мардан: Дает ему таблетку.

Александр Дугин: Запад находится именно в таком состоянии. Он имеет дело с миром, которого нет. Запад - это буйный больной. При этом у него есть ядерное оружие, он может еще санкции накладывать, он поставляет дальнобойное оружие украинским маньякам, плодит маньяков, которые ему верят. Молодые, здоровые, нормальные народы на глазах, под влиянием этого сенильного мракобесия, превращаются в монстров. Это все либерализм. Либерализм – это зараза. Он фактически корежит людей. Человеку говорят: все позволено, ты - индивидуум, у тебя нет никакой коллективной идентичности. И человек верит, ведется на это. И теряет все человеческое состояние, превращается в такого же маньяка, как эта западная часть человечества.

Но я думаю, что избавление Запада придет изнутри него самого.