Франция и заморские территории

Франция сегодня сталкивается с растущими опасениями по поводу утраты своего влияния в Индо-Тихоокеанском регионе. Эти опасения усилились на фоне ослабления французского влияния в Африке и исключения Франции из оборонного пакта AUKUS в сентябре 2021 года. Париж всегда рассматривал этот регион как геостратегическое продолжение, укрепляющее его роль ключевого игрока в Индо-Тихоокеанском регионе. Особую тревогу вызывают усиливающиеся давления со стороны ООН на Париж с требованием деколонизации, особенно в тех территориях и сообществах, которые до сих пор находятся под его прямым контролем. 

 

Несмотря на то, что большинство французских колоний добились независимости с 1960-х годов, ряд разрозненных островов и территорий в Индо-Тихоокеанском регионе остаются под французским влиянием и контролем с 1853 года. Судьба Новой Каледонии, расположенной в юго-западной части Тихого океана, а также Карибского региона, является центральным вопросом этих опасений и давлений из-за их исторического, экономического и геостратегического значения.

 

 

Французское присутствие в Новой Каледонии не было безоблачным на протяжении всей истории. В 1980-х годах произошли кровавые столкновения между французскими войсками и народом канаков (коренным населением Новой Каледонии), которые требовали прекращения французского колониализма в регионе. Эти столкновения побудили тогдашнее французское правительство пообещать провести референдум о самоопределении, предоставив жителям архипелага выбор между независимостью и пребыванием в составе Французской Республики. Это обязательство было закреплено Нумейским соглашением, подписанным 5 мая 1998 года, которое установило четкую дорожную карту для будущего архипелага, включая серию референдумов на протяжении многих лет, с целью предоставления населению возможности демократически выбрать свою судьбу.

 

В Новой Каледонии уже было проведено три референдума о независимости. Первый референдум, состоявшийся 4 ноября 2018 года, показал 56,7% голосов против независимости. Второй референдум, проведенный 4 октября 2020 года, продемонстрировал снижение доли противников независимости до 53%, что свидетельствовало о росте динамики движения за независимость. Однако третий референдум, состоявшийся 12 декабря 2021 года, принес подавляющее большинство голосов против независимости: 96,5% избирателей проголосовали против и только 3,5% - за. Но этот референдум характеризовался крайне низкой явкой, составившей около 43,87%. Причиной этого стало то, что партии, выступающие за независимость, призвали к бойкоту голосования, протестуя против сроков проведения референдума в условиях пандемии COVID-19. Многие стороны, включая Комитет ООН по деколонизации, сочли, что этот результат неточно отражает волю зарегистрированных избирателей из-за бойкота.

 

Организация Объединенных Наций, со своей стороны, оказывает сильное давление с целью прекращения колониализма. Это давление со стороны ООН не ново; оно отражает принципы права народов на самоопределение, которые ООН считает основополагающей опорой международного права и международных документов по правам человека. Однако Париж сегодня опасается, что этот шаг может стать прелюдией к его исключению из всего Индо-Тихоокеанского региона, особенно в свете изменения карты альянсов в регионе и усиления конкуренции между региональными и мировыми державами за эти стратегически важные острова. Президент Франции Эмманюэль Макрон резюмировал это чувство, сказав: "Франция будет менее прекрасна без Новой Каледонии", явно указывая на символическое и геостратегическое значение этого региона для Франции и влияние его потери на мировое положение Франции.

 

 

Постоянное давление ООН на Елисейский дворец с целью прекращения долгой эпохи колонизации Новой Каледонии вызывает вопросы о степени реакции Франции на это давление и ее приверженности принципам самоопределения. Комментируя эту позицию, бывший министр заморских территорий Франции Себастьян Лекорню (занимавший этот пост до 2022 года) заявил ранее в прессе: "Согласно указанию Организации Объединенных Наций, архипелаг Новая Каледония считается частью списка территорий, которые еще предстоит деколонизировать". Это заявление отражает признание Францией правового статуса Новой Каледонии в глазах международной организации, которая классифицирует ее как "несамоуправляющуюся территорию", требующую применения принципов деколонизации в соответствии со статьей 73 Устава ООН.

 

На фоне продолжающихся событий в Новой Каледонии дискуссии о ее суверенном статусе остаются в центре внимания, особенно по прошествии времени после исторических референдумов. В то время как различные французские стороны до сих пор задаются вопросом о степени обязательности мнения ООН относительно статуса этих заморских территорий, министр Лекорню ранее подчеркнул, что французское присутствие в регионе является обязательством, закрепленным в Нумейском соглашении. Для Парижа это соглашение, которое сменявшие друг друга президенты Французской Республики обещали всем сторонам в Новой Каледонии, всегда считалось законной и обязательной основой для определения будущего архипелага.

 

В том же контексте Лекорню сослался на то, что Франция продолжала поддерживать архипелаг в экономическом и медицинском восстановлении после пандемии коронавируса и направляла туда медицинскую помощь в этот период. Это заявление, сделанное в то время, когда ООН настаивала на планировании быстрого вывода войск и предоставлении региону автономии и суверенной независимости, можно истолковать как попытку Франции легитимизировать и оправдать свое присутствие. Похоже, что заявление французского министра в то время было направлено на то, чтобы приукрасить роль Франции в этом регионе, возможно, с целью повлиять на характер будущего партнерства с архипелагом в случае его независимости, или, по крайней мере, сохранить некоторое влияние после любого возможного отделения.

 

К 2025 году, после завершения трех референдумов, предусмотренных Нумейским соглашением (все они дали результат "нет" независимости), акцент сместился с будущих референдумов на создание новой институциональной структуры, определяющей место Новой Каледонии в составе Французской Республики. Однако вопросы о роли ООН и характере будущего французского влияния в регионе остаются.

 

 

Нумейское соглашение 1998 года, по мнению французских экспертов и аналитиков, подразумевало скрытый расчет французских лидеров на то, что результаты референдумов, скорее всего, приведут к сохранению территорией в составе Франции. Этот расчет в значительной степени основывался на демографическом составе, а именно на сокращении доли коренного населения "канаков" и увеличении доли французских поселенцев, которые, как предполагалось, в подавляющем большинстве проголосуют за сохранение в составе Франции, что решающим образом повлияет на результаты референдума и обеспечит сохранение Новой Каледонии в составе Французской Республики.

 

Однако вероятность этого недавно снизилась из-за демографических изменений, которые привели к увеличению числа "канаков" и росту их политической активности, обусловленной растущим осознанием исторических прав и требований независимости. Эти изменения отчетливо проявились в снижении числа голосов избирателей, выступающих против независимости: их доля снизилась с 56,7% на первом референдуме (2018 г.) до 53% на втором референдуме (2020 г.). Несмотря на поражение партий, выступающих за независимость, на последнем референдуме, движение за независимость набирает все больший импульс и поддерживается растущей долей коренного населения. Эти демографические и политические изменения представляют собой серьезную проблему для Парижа, который полагался на стабильность демографического состава для обеспечения сохранения Новой Каледонии в составе Республики, и вынуждают его переоценивать свои будущие стратегии.

 

 

Франция держится за Новую Каледонию по многим причинам, выходящим за рамки просто исторических соображений. Архипелаг богат огромными природными ресурсами, прежде всего никелем, который является жизненно важным металлом для многих современных отраслей промышленности и передовых технологий, включая производство электромобилей, аккумуляторов и самолетов, и является ключевым компонентом глобального перехода к чистой энергии. Новая Каледония является одним из крупнейших производителей никеля в мире, что придает ей огромное экономическое значение для Франции и увеличивает ее влияние в мировых цепочках поставок.

 

Кроме того, в Новой Каледонии находятся важные французские военно-морские и воздушные базы, расположенные в Нумеа. Эти базы служат не только для обеспечения региональной безопасности Франции и защиты ее экономических интересов в регионе, но также являются неотъемлемой частью стратегии Франции по защите своих интересов в более широком Индо-Тихоокеанском регионе, позволяя ей проецировать свою военную мощь в жизненно важном регионе с оживленными морскими путями и мировой торговлей. Поэтому официальные французские круги крайне обеспокоены потерей элементов своего дипломатического, военного и экономического присутствия во всем Индо-Тихоокеанском регионе, если Новая Каледония, а возможно, и Французская Полинезия позже, получат свою законную независимость и построят новые альянсы и партнерства с конкурирующими державами в регионе, такими как Китай или США. Этот сценарий угрожает подорвать статус Франции как державы в Индо-Тихоокеанском регионе и снизить ее способность влиять на региональные и международные дела.

 

 

Мартиника в настоящее время переживает растущую напряженность, которая вызывает беспокойство в Париже, поскольку карибский остров находится в состоянии нестабильности, аналогичном тому, что пережила Новая Каледония, особенно в отношении требований самоопределения. Эти беспорядки коренятся в фундаментальных вопросах, включая конфликт идентичностей между местным населением и французским присутствием, а также наследие колониализма и рабства, которое до сих пор омрачает остров и вызывает требования справедливости и компенсации. К этому добавляются сложные экономические условия, характеризующиеся высоким уровнем безработицы, дороговизной жизни, сильной зависимостью от французской поддержки и отсутствием реальных проектов развития, способствующих самодостаточности.

 

Эти напряженности проявились в недавних значительных событиях на острове. Возвращаясь к кризису хлордекона, загрязнение пестицидами привело к серьезным проблемам со здоровьем и окружающей средой, что вызвало широкое народное возмущение против правительственной халатности и последствий колониальных практик. Мартиника также стала свидетелем массовых протестов в 2021-2022 годах против обязательной вакцинации от COVID-19, которые быстро переросли в более широкие требования, касающиеся дороговизны жизни и неравенства.

 

В 2024 году ситуация обострилась, что вынудило Францию направить на остров дополнительные силы безопасности. В сентябре прошлого года прибыли около ста жандармов, за которыми последовала вторая партия из Французской Гвианы. Тогдашние сообщения СМИ также указывали на отправку армейских подразделений на остров с населением 350 000 человек. Одновременно с этим администрация префектуры Мартиники продлила комендантский час на определенных территориях в муниципалитетах Фор-де-Франс, Ламентин и Сент-Тереза с 21:30 до 05:00, подчеркнув эффективную мобилизацию сил безопасности для обеспечения безопасности людей и имущества. Эти события произошли после того, как Париж впервые за 65 лет направил на остров спецназ по подавлению беспорядков (CRS) и ввел комендантский час и запрет на демонстрации на фоне сообщений об использовании демонстрантами боевых патронов во время столкновений с полицией. Эти события подтверждают глубину кризиса, переживаемого Мартиникой, и ставят перед Парижем большой вопрос о том, как справиться с законными требованиями ее населения.

 

 

Индо-Тихоокеанский регион является одним из наиболее важных регионов военного и экономического влияния для Франции, и он является неотъемлемой частью ее стратегического видения. Несмотря на свою географическую удаленность от французских национальных территорий, этот регион связывает Европу с Азией и делает Францию страной, граничащей с азиатскими государствами, что на протяжении многих лет открывало путь к двусторонним экономическим, оборонным и военным альянсам и партнерствам с наиболее важными из этих стран, что усиливает ее роль на мировой арене и придает ей вес на международных форумах.

 

Чувствительность Франции к ее влиянию в этом регионе отчетливо проявилась, когда Канберра объявила о выходе из сделки по подводным лодкам, заключенной с Францией в сентябре 2021 года, в пользу нового англосаксонского альянса AUKUS, в который входят США, Великобритания и Австралия. Французские политики восприняли этот отказ как сигнал о начале упадка и отступления региональной роли, которую Франция играет в Индо-Тихоокеанском регионе, что угрожает ее геополитическому влиянию и международному положению и заставляет ее чувствовать себя исключенной из ключевых механизмов безопасности в регионе, который она считает жизненно важным для своих интересов.

 

В этом регионе сосредоточено около 93% французской исключительной экономической зоны, более 7 тысяч французских компаний, а также около 8300 солдат, находящихся на постоянной военной службе, что подтверждает огромный объем французских интересов в регионе. Тем не менее, активисты и правозащитники резко критикуют Францию, утверждая, что французские власти на протяжении десятилетий истощали многочисленные богатства этих островов. Кроме того, они совершили там несколько преступлений и гуманитарных зверств, а также ядерные преступления, подобные тем, что были совершены во Французской Полинезии, в результате которых по сей день пострадали более 110 тысяч человек от различных видов рака, что активисты и журналисты называют "раковой эпидемией" в результате французских ядерных испытаний в регионе. Эти проблемы усугубляют давление на Францию с целью прекращения ее колониализма в этих регионах и ставят ее в затруднительное положение перед лицом международного сообщества.

 

Азиатско-Тихоокеанский регион долгое время считался продолжением и экономической и геостратегической глубиной для Франции, а также жизненно важным коридором для ее торговли и интересов. Но сегодня, похоже, происходит явное переформатирование баланса сил в этом регионе, который превратился в арену конфликта между двумя основными мировыми державами: Пекином и Вашингтоном. Обе державы стремятся расширить свое влияние и обеспечить свои интересы в регионе, который жизненно важен для мировой торговли и региональной безопасности, что сужает пространство для других держав, включая Францию.

 

Поэтому Париж рассматривает любое давление ООН с целью выхода из этого региона или любое его исключение из любого заключенного там альянса как признак снижения его стратегической роли и влияния как мировой державы, а также угрозу его месту в международной системе. В условиях этой меняющейся картины судьба Новой Каледонии и французского присутствия в Индо-Тихоокеанском регионе в целом становится не просто внутренним делом Франции, а частью более широкого глобального уравнения, касающегося распределения сил и определения сфер влияния в XXI веке. Способность Франции адаптироваться к этим вызовам определит, насколько долго продлится ее влияние в этом жизненно важном регионе.

 

 

В заключение, Франция сталкивается с реальной дилеммой в Индо-Тихоокеанском регионе и Карибском море. С одной стороны, Организация Объединенных Наций и международное сообщество оказывают давление с целью деколонизации и предоставления народам этих территорий права на самоопределение в соответствии с международными принципами. С другой стороны, Франция цепляется за свое присутствие в этих регионах по экономическим, стратегическим и военным причинам, считая их неотъемлемой частью своей идентичности и силы как влиятельного мирового игрока. Последний референдум в Новой Каледонии, на котором большинство населения проголосовало за то, чтобы остаться в составе Франции, все еще не решает вопрос окончательно, поскольку широкие слои коренного населения по-прежнему требуют независимости и считают процесс несправедливым из-за ограничений на голосование, особенно из-за демографических факторов, которые повлияли на результаты.

 

Будущее Новой Каледонии, Мартиники и им подобных французских заморских территорий будет зависеть от способности Франции примирить свои международные обязательства и стратегические цели в условиях глубоких и быстро меняющихся геополитических преобразований в мире. Ответит ли Франция на давление ООН и позволит ли народам этих территорий свободно определять свою судьбу, или она предпочтет сохранить свое влияние в этих жизненно важных регионах, даже если это будет означать столкновение с дальнейшей международной критикой и усилением внутренней напряженности? Ответ на этот вопрос определит не только будущее этих территорий и их населения, но и место и роль Франции в меняющейся карте мировых держав и ее влияние в XXI веке.