Двенадцать мостов в прошлое

Во всей  Средней Азии хорошо понимают, что страшна не столько война (тут Россия, как всегда, поможет!), сколько нарастающее в Афганистане гражданское противостояние, которое вытолкнет из страны сотни тысяч, если не миллионы беженцев. И, дай Бог, если это будут просто мирные жители, а не отчаявшиеся, прижатые талибами к границе люди с оружием…
Ситуация с перелетевшими 15-17 августа в Таджикистан и Узбекистан десятками афганских боевых самолетов и вертолетов, а также тысячами его военнослужащих, прибывших «вплавь и посуху» туда же, вызвала у очевидцев  тридцатилетней давности событий на границе, состояние дежавю. Тогда, в 1996г., на правый берег Пянджа перебрались полторы тысячи солдат и офицеров разбитых талибами правительственных войск во главе с шестью(!) генералами еще «советской выпечки». Заслоны Контингента Миротворческих Сил ДКБ оперативно их разоружили и отправили восвояси через Узбекистан в контролируемую еще президентом Б.Раббани провинцию Балх.

К моменту начала в октябре 2001г. в Афганистане американской операции «Несокрушимая свобода» Таджикистан уже в полной мере познакомился с афганскими беженцами: этнические таджики, узбеки и прочие «непуштуны», проживавшие в северных провинциях Кундуз, Баглан и Тахар, почувствовав на себе тяжелую руку Талибана, в 1998г. хлынули через пограничный Пяндж. Положение спасли российские пограничники, охранявшие (а точнее, защищавшие) рубежи этой среднеазиатской страны с Исламским Эмиратом Афганистан, нашедшие место для пристанища вынужденным мигрантам на «ничейных» островах реки. Здесь, совместно с МЧС Таджикистана, были организованы палаточные лагеря, обеспечено питание и медпомощь примерно  шесть тысяч человек. К их снабжению подключился «Красный крест» и ООН. Ситуацию спасло успешное наступление «Северного альянса», на длительное время очистившего от талибов северные приграничные  провинции. Беженцы смогли вернуться домой.

Однако вскоре «Северный альянс» начал терпеть одно поражение за другим, и к октябрю 2001г. контролировал только 5% территории Афганистана в высокогорных районах страны на северо-востоке. В Республике Таджикистан вновь появились беженцы, но уже не из простых жителей приграничных кишлаков, а из семей полевых командиров «северян» - около 8 тыс. женщин и детей поселились в Душанбе, Кулябе и Курган-Тюбе. К ним можно добавить несколько тысяч афганских предпринимателей, беженцами себя не считавших, но и на родину возвращаться не желающих. Именно им принадлежит заслуга подключения Таджикистан к международной мусульманской финансовой схеме «хавала»: ее маклеры (на душанбинских базарах «Карвон», «Саховат», а также в торговом центре «Садбарг») быстро и надежно обеспечивали покупку автомобилей в Арабских Эмиратах, пересылку денег трудовых мигрантов из Москвы и Питера и тысячи других конфиденциальных услуг!

Здесь самое время вспомнить, что ныне пограничные Пяндж и Амударья стали труднопреодолимым пограничным рубежом только в 1934г. Причем, проницаемой эта водная преграда была в обе стороны. И это касалось как мирных торговцев и свадебных процессий, так и беженцев от «разных напастей», будь то голод или политические репрессии. В 1920-х годах Афганистан стал домом для сотен тысяч жителей Средней Азии, несогласных с Советской властью. Согласно официальным данным, с появлением в Бухаре Красной Армии в первой половине 1920-х годов только из приграничной таджикской полосы в Афганистан бежало сорок четыре тысяч семей, или более чем двести тысяч человек, что составляло примерно 25% населения тогдашнего Таджикистана.

Еще сорок тысяч покинуло приграничные Афганистану районы Узбекистана. Примерно такое же количество таджиков, узбеков и туркмен (а также кавказцев, русских и прочих) бежало в Афганистан в период между 1925-1932 гг. - во время коллективизации, сопровождавшейся раскрепощением женщин и борьбой с религией. Основная масса эмигрантов (мухаджиров) предпочитала не углубляться внутрь Афганистана, а селиться вдоль границы. Многие эмигранты не спешили с принятием афганского гражданства, и ждали скорого падения Советской власти. Это держало в напряжении как афганскую, так и советскую сторону. Исход резко сократился в середине 1930-х годов., когда Советская власть значительно укрепила свои позиции в регионе и, что более важно, надежно закрыла границы с Афганистаном и другим южными соседями. С тех пор община эмигрантов в сопредельных с советской Средней Азией странах уже не пополнялась, а связи с родиной пори дарьё («за рекой») - прекратились.
Появление более полумиллиона мигрантов - таджиков, узбеков и туркменов - оказало влияние на демографию и межэтнические отношения в Афганистане, усилив позиции северян-среднеазиатов (шимоли) в противостоянии с пуштунами юга и востока. Оно также способствовало развитию экономики, сделав север самой развитой частью Афганистана, поскольку прибывшие принесли с собой не только новые рабочие руки, но и более совершенные навыки ведения хозяйства, приобретенные за годы нахождения в составе Российской империи, а также новые сельхозкультуры.  Афганистан, в свою очередь, охотно принимал беженцев из других  советизированных районов Средней Азии, в частности, туркменам выдавали 3,5 пуда пшеницы ежемесячно и 30 рупий единовременного пособия на каждого члена семьи. При этом перешедшие границу отряды и отдельные лица разоружались. В 1922г. ситуация изменилась, и беженцев стали рассматривать, как перспективный военно-политический ресурс, им вернули оружие, создавались боевые группы.
Из более близких нам времен памятно массовое бегство таджиков в Северный Афганистан во время гражданской войны 1992-1997гг. По разным данным, на территорию провинций Балх, Кундуз, Тахар и Бадахшан из Вахшской долины бежало от пятидесяти до семидесяти тысяч человек. Именно из них таджикская оппозиция формировала отряды своих боевиков, перебрасываемых на территорию Республики Таджикистан.

Благодаря деятельности миссии ООН в Таджикистане на родину вернулось около сорока семи тысяч человек. Сколько «рассосалось» по Афганистану и Пакистану - до сих пор не известно. Судя по всему, именно они и их потомки стали сейчас мобилизационным ресурсом для группировки «Ансоруллах», которую  возглавляет этнический таджик Махди Арсалон (Мухаммад Шарипов), не раз заявлявший о намерении построить на родине халифат по образцу Афганистана. Именно этому воинству талибы сейчас доверили охрану границы с Таджикистаном.

В конце октября 2021г. общая численность афганских беженцев, а точнее этнических таджиков, узбеков, туркмен и других «непуштунов» превысила пятнадцать тысяч человек и продолжает стремительно расти: по данным таджикских пограничников, ежедневно границу пытаются пересечь 500-600 человек. Многим это удается. В случае полномасштабной гражданской войны на севере Афганистана, для Таджикистана вполне предсказуема цифра  в сто – сто пятьдесят тысяч человек. Ясно, что ни соседи республики, ни Россия не согласятся разделять с ним это бремя. В некоторых вариантах развития ситуации можно лишь предположить согласие Узбекистана на размещение беженцев - этнических узбеков.
В период эйфории, вызванной началом «Несокрушимой свободы», Таджикистан на американские деньги построил через Пяндж-Амударью (от Ишкашима до Нижнего Пянджа) двенадцать мостов в соседний Афганистан. Этот грандиозный логистический проект замышлялся в горной республике, как установление нарушенных советской властью связей с соотечественниками и выход из транспортной блокады со стороны Узбекистана и Киргизии, на границе с которыми происходили постоянные конфликты. Теперь «мосты дружбы» ощетинились с обеих сторон стволами и колючей проволокой...