Дневник Немощного. Главы XXXVI-XXXVII. Странные обстоятельства болезни. Рэгби.

Глава XXXVI

Прошу меня простить: в эти дни писать не получалось. Чувствовал себя очень слабым, а редкие бодрые часы полностью уходили на лечение, семью и дела «Э.Р.И.».
И вот, обещанная глава о моих врачах.

Из конфиденциальных соображений, о некоторых вещах придется умолчать, однако, в ближайшие дни у меня будет новая медицинская информация, которая, к сожалению, видимо лишь укрепит версию о моём умышленном отравлении – независимо от врачей – и, если сочту нужным, исходя из ее специфики, изложу и ее максимально конкретно.

Вообще, как я уже говорил в этом дневнике, расследование версии отравления не входит в компетенцию врачей, их дело – поставить точный диагноз и назначить эффективное лечение, что они и делают в моем случае.

Но когда, в силу специфики моего клинического случая, волей-неволей, приходится хотя бы вскользь касаться возможных причин заболевания, мне доводится слышать такое, что порой возникает желание поделиться с общественностью – не с целью приписать себе какие-то политические очки, а, чтобы свести к минимуму досужие сплетни и донести до общественности достоверную информацию из первых уст.

Положит ли эта информация начало расследованию в нашей стране, находящейся под двойной оккупацией – на этот счет у меня не осталось никаких иллюзий, я давно махнул рукой и на наш чиновничий аппарат - так сладко спевшихся «националов» и «мечтателей», и на прибившихся к ним обитателей других партий – таких же рабов Матрицы.

Некоторые врачи – в том числе, из США, Германии, Англии, Израиля, России – с которыми нам приходится работать, не знают кто я такой, и не знакомы с политической составляющей моего случая – ни со странной хронологией событий, ни с нашей политической борьбой и необъяснимым журналистским переполохом, который бесы сами и подняли вокруг моего отравления, а после, когда я остался жив, все разом замолчали, о чем я писал в своей статье «Странные обстоятельства моей болезни» (см. статью: https://cutt.ly/BTdVXEK).

Эти врачи знают лишь мой возраст, мои анализы, у них в руках вырезанные частички сердца, костей и экземпляры костного мозга, которые мы переслали им в Европу, и, согласно этим данным и динамике анализов тяжелой трехмесячной химиотерапии, они ставят диагноз и делают прогнозы.

Основываясь именно на их объективном, научно-практическом мнении, как пациент я делюсь и буду делиться в будущем всем, что посчитаю примечательным для общественности, таким образом, чтобы никак не навредить этим врачам.
И если мой ближайший консилиум выявит какой-либо дополнительный подобный факт, я и о нем расскажу с такой же объективностью.
Я уже говорил и о том, что моя психика упрямо не желает верить, что меня отравили, и ищет основание для доказательства обратного.
Если сказать, что меня это очень печалит – тоже будет неправдой, и мой духовный отец посоветовал мне то же самое, и я с первых же дней был согласен: на все воля Божья, да славится имя Его и за все благодарю Его!

У меня вообще нет ни времени, ни сил и ни желания, чтобы вести расследование. Просто порой, когда подобные анализы и медицинское обсуждение выявляют нечто явно аномальное, рассудок, вольно или невольно, возвращается к этому вопросу – спокойно, не очень нервничая или переживая.
Что касается упомянутого мною искреннего нежелания поверить в версию моего целенаправленного отравления, то я не думаю, что оно обусловлено страхом – а что со мной сделают впредь? – поскольку, в таком случае, получается, что заказ не был осуществлен до конца.

Если бы это было так, то я вообще остановился бы на этом пути, и меня бы поняли, но нет, думаю, здесь мы имеем дело с нежеланием простого человека - даже такого недостойного христианина, как я - верить в существование подобного безжалостного зла.
Кому не случалось видеть жестокость собственными глазами – не по телевизору, а непосредственно, и все-таки не верить тому, что мы увидели. Это доказывается и тем, что даже в те дни, когда версия отравления кажется мне достоверной, меня не охватывают ни чувство гнева, ни желание отомстить. Если бы это касалось кого-нибудь другого, то, наверное, такие чувства могли бы возникнуть, но, я только молюсь за людей, которые возможно совершили это зло и молю Всевышнего простить их, если они и правда существуют. Не потому, что я какой-то великий христианин, но потому, что того хочет сердце наедине с иконами.
Эта глава дневника совсем о другом. Я просто хочу поблагодарить моих врачей - благодаря также и им свершилось настоящее чудо, что я до сих пор жив.

А об одном человеке я хочу поговорить особо.

Это мой кахетинский друг, работает в Америке и когда я ему сказал, что должен о нем написать в «Дневнике Немощного», он по-кахетински отрезал, слушай брат, отстань, что может быть лучше, чем скромно работать и молиться. Но будет несправедливо не рассказать о нем, и я гуриец, отвечу здесь ему по кахетински-же, не хочу оказаться в росли осла, от которого нет толка ждать благодарности (примечание переводчика: известная в Грузии древняя картли-кахетинская поговорка о скупом человеке: «ვირო მადლიო» - «виро-мадлио» – от осла-благость,) поэтому несмотря на его не-желание, считаю правильным рассказать о нем и о других врачах, о чудесных событиях, произошедших в последние месяцы, о людях посланных мне Всевышним.

Этого друга зовут Гела Мчедлишвили, уже 30 лет как он живет в Америке вместе со своей красивой грузинской семьей, там он учился и сейчас работает, вначале был кардиохирургом, затем стал нефрологом, сейчас работает в Лос-Анжелесе.
Гела настоящий кахетинец, мы познакомились, когда примерно одновременно приехали в Америку на учебу, но подружились всего несколько лет назад.
Я уже тогда слышал о нем, что есть такой вундеркинд из Телави, который самостоятельно подготовился к сложнейшим американским высшим медицинским экзаменам, не выезжая из своего Телави и попал в высший процент мировых результатов, сдав и что у него ненормально высокий показатель IQ и невиданная работоспособность, которая удивляет даже американцев.

Доктор Кен Уолкер (если вы помните, я посвятил его кончине отдельное теле-обращение: https://www.youtube.com/watch?v=xXEX0wEY7Ss) благодетель многих грузинских студентов – среди них и мой – был в восторге от Гелы и помог ему устроиться учиться на медицинском факультете в одном из лучших университетов США, в университете Эмори, где я тоже учился  на магистра бизнес-администрирования.
За последние месяцы, в тяжелейший период для нашей семьи, Нино и я (супруга тоже очень любила Кена, – он несколько раз в году приезжал в Грузию и всегда приходил к нам) не раз говорили, что насколько легче было бы нам принимать эти мои тяжелейшие решения в связи с лечением, если бы Кен был жив. Сейчас я понимаю, что с легкой руки Гелы дело Кена продолжается.
Мой дедушка, профессор Леван Чантуришвили, крестил Кена в православного и при крещении его нарекли Петром, потом раб Божий Петр стал крестным отцом моего второго сына Георгия.
Я до сих пор в долгу перед Кеном, за все его добрые дела, за все что он сделал для меня и для многих грузинских студентов на протяжении многих лет.
Очень жаль, что большинство из них, продолжая свою медицинскую деятельность, не смогли вернуться в Грузию, и не из-за финансов, а из-за отсутствия соответствующих для них медицинских условий. Но многие из них издалека, по возможности, помогают жителям Грузии и вместе с другими эмигрантами мечтают о времени, когда можно будет вернуться на Родину.
Наша дружба с Гелой началась несколько лет назад. Гела написал мне, я такой-то и знаю, что несколько лет назад ты вернулся в Грузию и «завидую» тебе, если помнишь меня, давай встретимся когда приеду в Тбилиси и выпьем по бокалу. Я, конечно, помнил его, и обрадовался. Так мы и встретились.
Сели в «Агараки» на Самадло (около Бетании), накрыли братскую Супру и Гела от чистого сердца высказал некие хвалебные слова в мой адрес - которых я не заслуживаю - за то, что я делаю на Родине.

Но во время Супры, я почувствовал с его стороны ту любовь к Родине и переживание за нее, которые испытывает каждый достойный грузин, и тут же понял, что этот человек мне брат.
После той встречи мы переписывались раз в несколько месяцев. Я все время уговаривал его вернуться в Грузию, но какие уговоры нужны от меня такому человеку, который также как и все патриоты-эмигранты, и так скучает по Родине.

О моем несчастье он узнал из бесовских телеканалов, которые, не объяснимо откуда, подняли скандал о моем отравлении, о котором я сам тогда и не подозревал и - просто, в частном порядке летел на проверку из Батуми в Стамбул, о чем знали лишь моя супруга, секретарь, да и глава охраны - а затем, когда я выжил, замолкли. Об этом я подробно писал в своем письме «Странные Обстоятельства Моей Болезни», (https://cutt.ly/BTdVXEK), которое потом бесы же схлопотали стереть с Фейсбук нашей страницы Всемирного Конгресса Семей X, а саму страницу до сих пор держат впредь в т.н. «красной категории», таким образом резко ограничивая пользователям делиться материалами с нее.
Итак Гела, узнавший о моем положении из СМИ, перепуганный позвонил мне сразу, мол, что происходит.
Я уже был в Турции, в шоке от предварительного первого диагноза и в безнадежности, от того, что не могу вернуться в Тбилиси до известных событий 5 Июля.
Но тот турецкий врач по фамилии Гултекин (гули – «გული» - по-грузински «сердце», я потом назвал его «გულთექიმი» – «Гултеким» - «врачом сердца»), кардио-эхоскопист, получивший образование в Австрии и который совершенно случайно первым осмотрел меня, потому что опасений за сердце не было, он точно поставил предварительный диагноз. В том же, упомянутом мной выше письме рассказывал о том, как врач переполошился, позвал коллег и сказал, что это очень редкое заболевание, о котором он читал в книгах и не является специалистом в этой сфере, но сердце находится на грани остановки, никто не знает, когда это может произойти и лучше завтра же сделать пересадку, наверное, вместе с печенью, а то жить останется всего месяц…
Все это я рассказал Геле и с этого момента началось участие этого замечательного человека в моей судьбе – это участие ежедневное и говоря честно, я ни с чем подобным не встречался.
Нино то же сказала, что если бы у меня был сын или брат врачом, таким беззаветно верным врачом он не был бы…
Я здесь не буду докучать вам восхваляя Гелу, рассказывая все детали, это и физически невозможно, но несмотря на 12-часовую разницу во времени с Лос-Анжелесом, я нахожусь под постоянным контролем врачей, которых он помог выбрать и протоколом лечения, он с невероятной дипломатией координирует врачей, проживающих в разных государствах. И постоянно молится за меня.
Часто получаю его фото с семьей – слышали бы вы как его сын поет грузинские песни – с подписью: «Мы были сейчас на вечерней службе, и всей семьей молились за тебя. Все будет хорошо, вот увидишь!»

И несмотря на то, что сам Гела не является специалистом этого заболевания, мои лечащие врачи признаются, что удивлены его детальным знанием заболевания и некоторыми новыми деталями, которые узнают от него.
Но здесь важно не его отношение к делу, а его согласие сердца с разумом, то, что делает его настоящим «картвели» («ქართველი» - грузином) (смотрите: Леван Васадзе и друзья – беседа №3 – «Иберийский логос» –  https://www.youtube.com/watch?v=vFnmMzA6QGY).
Кроме него, помимо турецкого врача, я не могу не вспомнить и не поблагодарить моего главного лечащего врача и еще нескольких человек. Позвольте сделать это легко и последовательно, чтобы не наскучить вам.
Во время моего пребывания в Стамбуле мне повезло, познакомиться с местным гурджи («гурджи» – грузин, от перс.) представительным, дворянского рода, великолепным кардиологом Исметом Микеладзе, его другом, Джемалом Агаишвили, председателем грузино-турецкой бизнес ассоциации со стороны Турции и с его супругой Улку Микеладзе.
Это был тот вечер, когда мы с Нино, ошеломленные диагнозом похожим на приговор, сидели в гостиничном номере и говорили о восьмерых детях – о мужественной и ангельской личности Нино я здесь даже писать не буду.
В это время с нами связался господин Исмет,  посол Турции в Грузии Фатма Джерен Язган узнала о моем пребывании в Турции, сообщила Джемалу Агаишвили  и он пригласил нас на ужин.

Мне и Нино, было не до ужина, но мы отправились на встречу и прекрасным вечером на террасе одного из ресторанов на берегу Босфора познакомились с этими прекрасными людьми.
Любовь и тоска этих гурджи в третьем поколении, изгнанных с Родины, тосты, сказанные с нежностью – это отдельная поэзия, и несмотря на наше состояние (я больше беспокоился за Нино, чем о своей физической кондиции), эти слова согревали наши сердца.
Наше общение продолжилось и на следующий день, уже дома у господина Джемала, где мы познакомились с еще одной прекрасной парой гурджи, такова была воля Божья, чтобы в эти тяжелейшие субботу-воскресенье мы не были бы одни и вместе с этими хорошими людьми перенесли тяжелое известие.
Я не мог скрыть своего положения от столь внимательных хозяев и по возможности мягко объяснил, что происходит. Я и Нино никогда не забудем их волнение, помощь, поддержку, они посылали меня к альтернативным врачам и слова «с Божьей помощью все будет хорошо» – поддерживали нас в эти дни в Стамбуле. Если бы мы были одни, нам было бы труднее перенести случившееся, несмотря на то, что ни я, ни Нино не из робкого десятка.
За это время я несколько раз беседовал с Гелой, он конечно знал, что такое амилоидоз, сказал, что не может быть, чтобы у такого здорового человека внезапно с такой интенсивностью возникло это заболевание. Тем более, что он видел мои апрельские медицинские анализы и я был абсолютно здоров. Мы начали думать, что делать.
Стало ясно, что нас ожидали трудные и длительные специализированные исследования, вопрос ставился где и как их проводить – исходя из критического состояния моего сердца и нескончаемых ковид-ограничений в период перманентного закрытия разных стран.
Как выяснилось позже улучшился показатель сердечной фракции, т.е. индикатор сжатия и выброса кислорода, чего нельзя объяснить никаким мочегонным (см. упомянутое письмо).
На встрече с моими сторонниками в Гурии-Аджарии у Сосо Манджавидзе, Шота Глурджидзе и Левана Дадиани начался такой же удушающий кашель, как и у меня, который у них прошел быстро и без осложнений (Слава Богу!), мы расстались – когда я 16 июня перелетел из Батуми в Турцию, а они вернулись в Тбилиси к семьям, надеясь, что в Стамбуле я быстро пройду медицинское обследование и вернусь в Тбилиси до 5 июля.

Так как была опасность остановки сердца в любую минуту, и рекомендация по срочной пересадке, я спросил Гелу, может мне перелететь в Москву к Лео Бокерия, так как он возглавляет Национальный медицинский исследовательский центр сердечно-сосудистой хирургии им. Бакулева, где в год проводят 6 тыс. операций на остановленном сердце, т.е. больше чем где-либо в мире.
Гела ответил, что Бокерия и его центр являются мировым авторитетом в этой сфере, в студенчестве он учился по его трудам, изучал мерцательную аритмию и один раз даже встретился с ним; это хорошая мысль, находиться в его центре пока будут проходить бесконечные исследования.
Я связался с господином Лео, он внимательно выслушал меня, сказал, что работает в этой сфере уже 50 лет и таких случаев было всего два, предложил приехать – «не думаю, что у тебя это заболевание, приезжай и все выясним».
С этого момента начинается удивительное внимание и забота Лео Бокерия ко мне. Он приставил ко мне одного из своих заместителей, замечательного армянина Артака Испиряна из Ниноцминда, учившегося в Тбилиси. Он – воплощение спокойствия и воспитанности, полный любви к Грузии обладающий прекрасным чувством юмора. Специалисты центра им. Бакулева за несколько дней сделали почти невозможное и комплексно исключили возможность существования сердечных заболеваний другого типа… Не буду вдаваться в детали…
Это был интенсивный комплекс исследований, который провели там же, например, помимо прочего, не усыпляя меня, через сонную артерию ввели биопсионные щипцы и вырезали из сердца 6 частичек, чтобы переслать их в институт им. Тареева специализирующийся на исследовании редких заболеваний, профессору Моисееву – в Первый Медицинский Институт им. Сеченова.
Исходя из моего возраста, состояния здоровья и клинической картины, профессор Моисеев и его коллега, профессор Рамеев, также недоверчиво отнеслись к первичному диагнозу от турок, но, к сожалению анализ частиц сердца, проведенный в специализированной лаборатории, вместе с углубленными анализами крови подтвердили диагноз.
Я узнал, что действительно болен амилоидозом, и что существует его три основных типа и что тип АL самый агрессивный и опасный для меня, но зато он не передается генетически – о чем я переживал, чтобы болезнь не отразилась на детях и их будущем.
И когда это случилось – исключили другие типы (слава Богу!) и подтвердился тип АL приобретенный тип – естественно я принял это как великий подарок и облегчение и благодарил Бога за это.

Тут же появилось сомнение в существовании второго заболевания, рака крови, который называется множественной миеломой, и которая так же была подтверждена позже.
Амилоидоз вырабатывает в теле ядовитые белки, которые оседают в разных органах – как правило в почках, затем в печени и реже в сердце – и постепенно убивает их, а миелома, т.е. рак крови локализуется в костном мозге и вызывает разрушение костей.
Но вот что важно и я об этом уже писал в вышеупомянутом письме: как правило, в случае такого сочетания, первичным является рак крови – во время развития заболевания у пожилых пациентов в результате многочисленных сеансов химиотерапии и других препаратов назначается диализ, это мучение длится годы. И после этих сеансов со временем в почках развивается амилоидоз данного типа, ядовитые белки откладываются на стенках почек.
А у меня миелома, обнаружилась в начальной стадии, как первичное заболевание, которое в том числе может появляться и в результате радиационного облучения и отравления, при этом никак не коснувшись почек и печени, но атаковав прямо сердце, да так быстро, что чуть его не остановило.
И все это происходит в то время, когда я в узком кругу в марте-апреле начал говорить о желании начать политическую деятельность. Именно в это время у меня начался необъяснимый кашель, затем ухудшение состояния здоровья и все это происходило в условиях, о которых я говорил в письме.
А как только я покинул Грузию отложение ультра-агрессивных белков амилоидоза в сердце само по себе остановилось.
И пока я полтора месяца исследовал эта ли болезнь меня атаковала, она не развивалась. Несмотря на тяжелейший шок, который я получил узнав о диагнозе, я не лечился и не принимал никаких медикаментов, кроме единственной таблетки мочегонного препарата. Все это выглядит весьма странно.

В связи с этим предлагаю вам  просмотреть письмо Кристины Пушоу, тогда главного координатора бесов Восточной Европы и стран бывшего Советского Союза (которое она опубликовала в мае 2019 года после событий в «парке Вера») обо мне, где говорится, что меня надо обязательно остановить: https://cutt.ly/VTdCShS
Но вернемся к моим врачам.
Не могу не упомянуть моих двух близких друзей в Москве – это Леонид Меломед и Владимир Гурдус (я крестный отец любимой Александры, дочери Владимира).
Оба они по образованию врачи, но занимаются бизнесом. Вместе с ними я работал в компании «Система», начальником по стратегии и четырнадцать лет назад ушел оттуда. Это происходило до того, как Сечин, конечно не без санкции Кремля, отобрал половину бизнеса у корпорации и отправил руководителя Владимира Евтушенкова под домашний арест на несколько месяцев. 
Леонид и Владимир остались моими друзьями на всю жизнь. Сейчас они вместе занимаются медицинским бизнесом. Когда они узнали о моей болезни, и что я лежу в Москве в клинике, так же, как и Гела, окружили меня заботой и вниманием, помогая в организации лечения и принятии тяжелейших решений.
Так совпало, что в прошлом году мы чуть не потеряли Владимира из-за острого медиастинита. Мы молились о его выздоровлении. Галина, супруга Владимира, одна из главных организаторов в России домашнего образования.
Мои друзья, под чутким руководством Гелы из штатов, нашли мне необыкновенного лечащего врача в Израиле – Паулину Поточенко, которая является воплощением профессионализма и воспитанности, сейчас она руководит сложнейшим процессом моего лечения. Я безмерно благодарен ей!
При выборе протокола лечения (был российский вариант и был международный – мы выбрали международный) и первого этапа, т.е. выборе места проведения тяжелой химиотерапии (уже четвертый месяц с трудом переношу эти сеансы) на длительный период, высказывалось много разных предложений людьми намного образованнее меня, где это делать, но в результате споров вопрос всегда от врачей и друзей возвращался ко мне: Леван, ты не глупый и должен принять решение, на кону твоя жизнь.

Намного тяжелее месяца исследований и ожидания подтверждения страшного диагноза, на меня повлияла именно эта неделя, в течении которой проходили консилиумы и конференции по данному вопросу. Если бы не Нино, я бы не знал, что делать. Но здесь я ничего не буду рассказывать о ней.

Наконец, истощив все возможности разума я опять помолился, обратившись к Господу: «Помоги Господи, принять решение, видишь мой разум не может охватить всего!» В ту ночь я спокойно выспался, Господь услышал мою молитву. На следующий день я безболезненно принял все решения. И здесь победили грузины. Бокерия устами Артака сказал, чтобы я никуда не уезжал: «Поверь, не дай Бог что-то случится с твоим сердцем, я ничем не смогу помочь…» И Гела по-кахетински настоял на альтернативном протоколе.
Без проблем мы нашли в Москве клинику, которой руководит моя давняя подруга Лена Брусилова. Она прикрепила ко мне двух прекрасных русских гематологов Алексея Федорова и Радиона Тарновского, которые присоединились к Паулине и Геле и вместе с ними ввели меня в это тяжелейшее и длительное море лечения.
В этом процессе бывают и споры, и напряженность, но это настоящее чудо, что я до сих пор жив и есть надежда на улучшение, благодаря Матери-церкви и молитвам стольких людей и необыкновенной деятельности этих врачей.
У меня есть утренние и вечерние часы, когда я похож на человека, когда я могу помогать другим и заниматься делами, в это время так же провожу регулярные онлайн встречи с людьми, поддерживающими нас, с учеными разных отраслей, на тему как помочь Родине и всем, кого интересует что-то конкретное, а не «что с нами будет?» или «пропащая наша отчизна» и написание ободряющих комментариев – за что сердечно благодарю. Но я рекомендую вам зарегистрироваться на веб-странице http://eri.ge/register/, здесь вы узнаете много интересного: как вы можете внести свой вклад в народное дело, независимо от ваших возможностей, возраста и только по вашему желанию – давайте, исключая пустые возгласы, будем делать вместе что-то нужное. Каждая конференция в «Zoom»-e вмещает не более 100 человек, поэтому может вам придется немного подождать, но, если вы зарегистрируетесь, мы обязательно встретимся и я с моими друзьями ответим на ваши вопросы.
Возвращаясь к моим врачам, я в огромном долгу перед ними и прошу вас помянуть их в своих молитвах!

Если вы помните, я поблагодарил несколько человек, которые в этот тяжелейший период оказали мне и материальную помощь, тихо, по мужски, никому не трезвоня об этом.
Тоже ирония судьбы, что мне оказавшему помощь тысячам незнакомым мне людям, когда у меня была на это возможность, самому она вдруг понадобилась.
Но это отдельная тема, и, если вы помните я специально не назвал людей, оказавших мне помощь, чтобы не создавать им проблем. Я знаю, что случается, сколько людей обращаются за помощью и многие из них аферисты. 
Надеюсь, с Божьей помощью, я, со своей семьей, «отплачу» этим людям и как можно скорее, не останусь у них в долгу, но невозможно забыть их добра. Сам я естественно ни у кого ничего не просил, эти люди сами пришли и спросили, чем могут помочь, я ответил, что приму помощь, только если мне позволят ее вернуть, как только смогу. Каждый, как один, смеялись… Первым, кто помог, был супруг моей ближайшей подруги, которую знает вся Грузия, он сказал: «Ты бы на моем месте поступил бы так же, ты всю жизнь только и делал, что помогал…»

И опять Всевышний показал мне теплоту нашей чудесной страны и уже который раз объяснил мне недостойному, что «Все, что отдал – то твое, а что нет – потеряно», так пишет наш вдохновенный Господом мировой гений, Шота Руставели.

Прошу помянуть в молитвах раба Божьего Гелу и моих врачей, впереди нас ждет долгая борьба, сколько бы я ни боролся, все в руках Божьих, да будет воля Его!
Люди окружающие и помогающие, поддерживающие меня – все рука Божья, кроме тех досточтимых отцов, которые дома проводят, окормляют, соборуют и причащают меня и молятся за меня, что безусловно является моим главным лечением, без этого все будет напрасно.
С надеждой, до завтра.

Глава XXXVII

Нино полетела в Тбилиси (на сколько родители могут оставлять 8 детей на бабушек с дедушками, как бы при этом сестры и братья не помогали друг другу). А ухаживать за мной прилетела любимая сестра, Тата.

Это еще один подарок из-за этой странной болезни. Мы с Татой вместе в последний раз жили после того, как нам пришлось перебраться в Цхнети с родителями, когда во время братоубийственной войны сожгли наш дом в Тбилиси, находящийся позади Первой школы и Парламентом. В Цхнети мы жили (питаясь серыми макаронами) с многими беженцами из Абхазии в 92-94 годах, пока Тата не вышла замуж за моего прекрасного зятя, Левана Муджири.

Затем я отправился учиться в Прагу и в Штаты... Затем в Россию, а после – в Англию и несмотря на то, что мы в течение года виделись несколько раз, радости пожить под одной крышей давно не было.

Тата, как младшая сестра и как человек всегда была лучше меня во всем – будь то внешность, внутренний мир, характер... Так и сейчас. Она – мой ангел.
Когда после событий 9 Апреля, 1989 года в Тбилиси, в Крцанисской глазной клинике меня перевели из реанимации в палату, из-за полученных травм и шока у меня наступило время психо-реакции.
Меня беспокоили видения, которые много лет не оставляли меня. Днем, когда я «бодрствовал», чтобы мне три раза в день сделали очень болезненный укол прямо в глаз, из-за перенесенной боли моя нервная система была на грани, и я, прости меня Господи, никого не пускал в палату
Разрешал войти только Тате и дедушке Левану.

Не переносил приходящих ко мне делать фото молодых типов из национального движения и друзей, многие из которых впоследствии использовали политику для своей выгоды и вконец извратились. Можно сказать что, тогда-то я и возненавидел политику.
Из-за моего психического состояния я не мог принимать ни членов семьи, ни друзей. И не знаю причиной тому было, что я живой оказался среди трупов в импровизированном морге в «Доме художников,» или же причиной был газ, которым я надышался, или же мясорубка, которую пришлось пройти в рукопашной с солдатами, пока не потерял сознания.
И только Тата кормила меня, лежащего с перевязанными глазами, с ложечки и иногда я слышал, как она тихонько плакала.
Однажды пришел дядя Бату Кевлишвили, мой крестный отец. Он также является отцом и учителем всех достойных регбистов Грузии.
Я не мог показаться таким перед ним и претворился спящим. Хотя в душе обрадовался его приходу, его львиной ауре. Я слышал, как дрожали его плечи от рыданий, но пока он не вышел, глаза не открыл. Кто бы мог представить плачущего Бату Кевлишвили?! У него такие пальцы, что, если в кармане не было карандаша, он не мог позвонить по телефону (по старому дисковому телефону).

Между прочим, тот либеральный, демократический дух, который внедрился недавно и в регби: потеря уважения младших к старшим, наглость, стремление к наживе и постам - все это в первую очередь было направлено против дяди Бату даже в прошлом году, что очень огорчило нас. Слава Богу, что им ничего не удалось и на этот раз!
Помню, когда дядя Бату вышел и в палату вошли мои два лечащих врача, чтобы провести очередную процедуру, я, наполненный горечью, спросил, когда смогу опять играть в регби.
Господин Ива Берадзе окружил меня тогда особым вниманием, его врачи всячески заботились обо мне в медицинских условиях того периода и ничего не скрывали от меня, 18-летнего юноши.

Врачи переглянулись и один из них тихим голосом мне сказал: «Леван, о каком регби идет речь, ты и бегать-то не сможешь. Даже если забыть про глаз, ты получил двадцать четыре тяжелых ударов по черепу и по позвоночнику. Из осмотренных живых пациентов, ты самый тяжелый. И если бы не твои занятия регби, мы не поверили бы, что человек после перенесенного может выжить».
Помню, как из-под бинта из здорового глаза скатилась горькая слеза, и я немного дерзновенно сказал, что через год приглашу его на мою игру. И правда пригласил, хотя начинал тренировку с гимнастики для стариков, у меня правда был нарушен координационный баланс, и я не мог нормально ходить.
В гости к нам приехала первая студенческая сборная Франции, я занес попытку французам, когда Гуга Гегенава ввел меня на замену, и моя капроновая майка осталась в руках француза. Мне дали новую майку и произошло чудо, я опять прорвал линию французов с нашей с 22-ой зоны, и кто бы меня догнал, но я почему-то упал сам. Потом годами мне снилась эта не занесенная попытка.
Я это рассказываю, не для того чтобы похвастаться, какой я джигит, а просто вспоминаю, что там же получил удивительный урок Божьей воли.
Если бы не последующие травмы от регби, обидные до смеха, которые я получил в решающие моменты, я бы остался в своем любимом спорте.
Травмы и правда были абсурдными и смешными, но для меня слезными.
Например, еще до распада Советского Союза, в Кисловодске, на олимпийской базе был первый зимний сбор грузинской сборной и Бендиашвили пригласил и меня.
Моей радости не было границ, но в зале, во время упражнений с тяжестями, у кого-то из наших с грифа штанги слетел 20 кг «блин» и как гильотина упал мне на палец и все мои регбийные планы опять разрушились. И т.д.

Если бы не эти травмы, и будь моя воля, я бы – помимо проговоренной мне от рождения поэзии – по сей день был бы тренером по регби, так я люблю это наше воинское искусство – взамен всего, что менее увлекает меня.  
Но сейчас я понимаю, что это была воля Божья идти другим путем и служить Ему.
Так как я пишу этот дневник надеясь, что его прочитают и молодые люди и так как эта глава об взаимоотношениях братьев и сестер, хочу сказать, дети мои, чтобы вы свои удивительные таланты и стремления не растратили впустую. То, чем вы наполняетесь сегодня – этим будете жить в будущем.
В годы поисков не позволяйте себе совершить нечто, из-за чего потеряете свою человечность, когда у вас пройдет ваш гормональный «взрыв».
Не опошлите своего сердца так, чтобы потерять способность к верности.
И что самое главное, чтобы вы не хотели, как бы вы не хотели достичь какой-либо цели, помните, что существует ваша воля и существует воля Божья, которая стоит за пределами времени и Он знает, что для нас лучше в любую секунду.   
Сейчас то же самое, например, происходит с моим Николозом, которого из-за его сильного характера сестры и братья называют сваном.

Кстати и видимо не зря, как-то зимой мы были с ним, совсем еще мальцом, в Сванетии, в Местии, и ныне покойный Тезо Джапаридзе попросил меня: «Этот мальчик наш, прошу оставь его на одну зиму у меня».
Никуша в последние годы сильно увлечен боями без правил. И происходит то же, что и со мной было в молодости.
Его так увлекла цель, что он спросил: «Пап, а можно оставить школу и переехать к Хабиб Нурмагомедову в Дагестан, чтобы тренироваться? Что скажешь?» Исходя из его характера, понял, что дела обстоят очень серьезно.
К сожалению, позже он на тренировке повредил поясницу, которая никак не излечивалась. Показали его мы всем врачам, и все говорят одно и то же – ничего нет, это возрастное, он очень быстро растет и обязательно все пройдет.
Я тут же догадался, в чем дело и сказал ему: «Сынок, Бог попустил это над нами потому, что в последние пару лет в школе, видимо тебе следует несколько отступить от этой твоей сильной страсти к спорту и продолжить усердно учиться!»
Он человек слышащий и сразу же послушался меня, опять стал усердно заниматься физикой, математикой, и недавно я узнал, что он опять стал одним из лучших учеников в нашей школе. Это самое хорошее, что он мог сделать и для меня, в моем-то состоянии.
По вечерам я видел, как проявляется его сванство, мужественность, как текут слезы горечи, когда он все-же, как может, подтягивается на турнике и брусьях, да еще и младшего Илико тренирует.

Я знаю, как только он преодолеет этот барьер, выполнит обязанности, связанные с учебой, у него пройдет спина, и из-за его характера он может снова вернуться в свой любимый спорт или в что-либо подобное, например, может заняться тем-же регби, в который играют сейчас его старшие браться Ика и Гио, в высшей лиге Большой Десятки.
Но благодать здесь в том, что он послушался отца, а тот, кто выполняет волю отца, тот всегда побеждает.
Я так свободно рассказываю подобные истории о моей семье, потому, что считаю всю Грузию семьей и наше разъединение, и разобщение по кланам во все времена было результатом действий врагов нашего народа. 
Мы должны делиться хорошим друг с другом, с детьми, а с плохим должны бороться, стыдить и помогать друг другу победить зло. Сейчас же в этой либеральной тюрьме у нас все наоборот.
Если мы вернемся к лету после 9 апреля, когда наконец-то меня выписали из больницы, я поднялся в Кикети, был поражен свежей зеленью леса, встретил Нино и влюбился. Нино – бальзам моей души.
Тата, как сестра – тоже мой бальзам.
Наверно все согласятся со мной, что так легко, как ты говоришь с сестрой или с братом, так с другим невозможно - понимаете друг друга с полуслова, мельком вспоминая прошлое и радуетесь.
К сожалению, как в эпоху коммунизма, так и в либерал-урбанистической современности у большинства из нас, как правило, один брат или сестра. И только сейчас начинаем понимать сколько мы потеряли.
Модерн и пустой рационализм обманывают человека, говоря, что сначала нужны деньги, накопления и потом уже семья.
В действительности же все наоборот.
До того, как мы с Нино создали семью, я крутился как белка в колесе, у меня не было отдыха, все что получал не имело смысла, оно пропадало где-то; а как только мы создали семью, появилась возможность ее содержать, конечно в результате труда и терпения.
Когда появилось больше возможностей, тогда же знал, что должен делать что-то полезное для людей и для Родины. Только помогать нужно тем, кого эта помощь не погубит и не потопит в собственной неблагодарности и зависти (к сожалению, такие тоже мне повстречались). Помогать нужно тем, кто и так честно трудится и это будет благодатью для них.
После этого сколько раз мне было трудно, сколько повстречал неблагодарности, клеветы, предательства, оскорбления, среди них было всякое и от близких людей, но я никогда не жалел, что иду по этому пути.
Поэтому, любимые дети, те кто остается в миру и не уходит в монастырь – не всем достичь этого уровня – как можно скорее создавайте семьи, рожайте как можно больше детей. Усердно трудитесь, пытайтесь покинуть город и будете счастливы на этом пути.
Все остальное – ложь.

Как раз самые богатые нации и самые богатые части урбанистического общества и имеют малую рождаемость и когда гибнут их культуры, их места занимают другие.
Посмотрите, что происходит в обезбоженной западной Европе – несчастный Рим и Париж переполнены перемешанными тысячами народностей и запахом мочи, такого будущего вы хотите?  Или, вы хотите дом на земле, где-нибудь в сказочной Грузии? И жить в нем, и трудиться, хоть за компьютером, хоть трактористом, хоть специалистом по лизингу техники, хоть в винограднике – и после работы вечером вместе с семьей отправиться в гости к похожим на вас людям, сесть у костра и слушать голоса ваших детей?
Если вы этого хотите, то готовьтесь к этому уже сейчас, не дайте себя погубить городу и возрасту блудного сына, выбирайте себе супругу по любви и верности, – но не перепутайте этого с тем, что у вас чешется ниже пояса –  и подарите как можно больше детей Грузии.
Чем больше детей будет у вас, тем легче будет их растить, так как, они помогают друг другу расти, и несут часть вашего груза и у вас будет сладкая старость - поверьте мне, знаю, о чем говорю.  
Преследуйте ложь этих аферистов, которую впихивают в ваши головы в этих оккупированных университетах вместо настоящего образования и – не дай Бог – вас ждет скука и одиночество.

Это те люди, кто в свое время были в компартии, а сейчас стали либерал-западниками, или же были такими «лузерами», что даже в 80-е не смогли попасть в грузинскую компартию, стоя в очереди, и проникли во власть, когда совестливые коммунисты после 9 апреля сдали партбилеты и квоты освободились.
И если, не дай Бог, завтра здесь загромыхают русские танки, эти прозападники и достанут из сундуков свои партбилеты и будут кричать, что столько лет их ждали, – а я и подобные мне буду вновь как Джокола (прим. Переводчика - герой поэмы Важа Пшавели.)
Я первый, кто хочет установить с Россией достойные взаимоотношения, для того, чтобы объединить Грузию и дружить с ней – но не так, чтобы этот наш навоз снова всплыл на поверхность, как вечный род рабов и предателей своей Родины. 
Так будет всегда, как учит нас апостол, сей мир лежит в грехе, но Каиниты, такие как Каин, никогда не будут так счастливы, как Абелиты и Сифиты, и вы должны сделать выбор кем вам быть – человеком или не-человеком - адамиани или ара-адамиани.
И если вы хотите быть адамиани, поверьте, единственный путь к этому, это не быть индивидом, а быть личностью. Индивид – изолированная свинья, «я», а личность - обязательно является частью семьи.
Поэтому, чем быстрее вы создадите семьи и чем больше сестер-братьев будет у ваших детей от верных родителей, тем крепче будут ваши сыновья и дочери, и тем счастливее будет ваша жизнь, – чтобы ни происходило, как бы не нападали и в чем бы не обвиняли бы вас бесы.

Перевод: Елена Рухадзе

Первая глава |  Вторая глава | Третья глава | Четвертая глава | Пятая глава | Шестая глава | Седьмая глава | Восьмая глава | Девятая глава | Десятая глава | Одинадцатая глава | Двенадцатая глава | Тринадцатая глава | Четырнадцатая глава | Пятнадцатая глава | Шестнадцатая глава | Семнадцатая глава |Восемнадцатая  глава | Девятнадцатая глава | Двадцатая глава | Двадцать Первая глава | Двадцать Вторая глава | Двадцать Третья глава | Двадцать Четвертая глава | Двадцать Пятая глава | Двадцать Шестая глава | Двадцать Седьмая глава | Двадцать Восьмая глава  | Двадцать Девятая глава | Тридцатая глава | Тридцать Первая глава |  Тридцать Вторая  глава | Тридцать Третья глава | Тридцать Четвертая глава | Тридцать Пятая глава | Тридцать Шестая глава | Тридцать Седьмая глава| Тридцать восьмая глава | Тридать Девятая глава | Сороковая глава  | Сорок Первая глава | Сорок Вторая глава| Сорок Третья глава