Альянсы «левых» и евангелистов в Латинской Америке

В 2018 году политолог Хавьер Корралес назвал союзы между евангелическими церквями и консервативными партиями в Латинской Америке «идеальным браком». Теперь, возможно, надвигается развод с новым, более интригующим «женихом» в игре: левыми.

В последние несколько лет «левые» политики в нескольких странах стремились к союзу с евангелическими церквями, лидерами и политическими партиями. В Мексике Андрес Мануэль Лопес Обрадор (AMLO) и его партия MORENA вступили в коалицию с Evangelical Partido Encuentro Social (Social Encounter party, PES) в рамках подготовки к выборам 2018 года.

В Венесуэле Мадуро оказывал знаки внимания евангелистским лидерам в преддверии выборов 2020 года. Он пошел на уступки, в том числе отметил «День пастора», основал евангелический университет и подарил евангелическим церквям тысячи музыкальных инструментов.

Совсем недавно, 15 сентября, кандидат в президенты Колумбии и бывший партизан Густаво Петро получил поддержку Альфредо Сааде, лидера евангелистов с Карибского побережья. Движение Сааде, Levántate, объединяет более 400 евангелических пасторов со всей страны.

Хотя это удивительно, но такие партнерские отношения не беспрецедентны. Учитывая, что консервативные партии Латинской Америки были прочно связаны с католической церковью, протестанты всех мастей исторически сплотились вокруг либеральных партий и даже революционных правительств. Часто участников этих странных союзов объединяло желание ослабить влияние католической церкви в обществе.

Между 1979 и 1990 годами, во время правления сандинистов в Никарагуа, евангелическое население выросло с 5% до 15%, так как революционное правительство и католическая церковь вступили в конфликт по вопросу о политических постах, которые могли занимать священники.

В те годы евангелисты чаще, чем католики, голосовали за переизбрание Даниэля Ортеги и выражали поддержку руководству СФНО. В Венесуэле они поддержали новую конституцию с расширенными религиозными свободами при Уго Чавесе в 1999 году, в то время как католики выступили против нее на том основании, что она ослабила законодательство против абортов.

В другие моменты союзы с «правыми» оказывались более целесообразными. Например, в Чили Аугусто Пиночета, где католическая церковь активно участвовала в сопротивлении, евангелисты быстро присоединились к диктатуре в надежде обеспечить полное религиозное равенство. Участие евангелистов в латиноамериканской политике характеризуется жестким прагматизмом, которому служат союзы как с «левыми», так и с «правыми», в зависимости от исторического момента.

Рост евангелического населения в регионе означает, что участие евангелистов в политической жизни будет увеличиваться, хотя это вариативно для разных стран. Даже в Колумбии, где некатолические группы исторически были маргинальными, недавние оценки показывают, что до 19,5% населения страны принадлежат к евангелистам или пятидесятникам.

Однако евангелисты не обязательно объединены одной политической силой. Напротив, политический ландшафт отражает религиозный. В отсутствие более крупной объединяющей структуры существует много групп, расколов между ними – и конкуренции. На религиозном фронте это одна из причин быстрого роста верующих, поскольку любой человек, ощущающий божественное призвание, может основать свою собственную церковь.

Но когда дело доходит до политики, эта фрагментация может препятствовать координации. В начале 1990-х годов, когда евангелисты составляли менее 10% населения Колумбии, одновременно действовало до четырех евангелических партий. Сегодня платформа Сааде существует вместе с двумя евангелическими партиями: MIRA и Colombia Justa Libres.

Несмотря на частую неспособность создать единую евангелическую платформу, евангелические церкви по-прежнему могут служить ценными союзниками на выборах. Это особенно верно в отношении мега-церквей и многонациональных религиозных организаций, насчитывающих десятки или сотни тысяч последователей.

Они обеспечены ресурсами и хорошо разбираются в средствах массовой информации. Среди их материальных ценностей – огромные площадки, которые могут использоваться для проведения предвыборных мероприятий, а также теле- и радиоканалы. Эти учреждения лучше всего способны превратить религиозный капитал в политический, хотя даже в таком случае это далеко не идеальное соответствие.

Такое привлечение прихожан в качестве избирателей, хотя и несовершенно, имеет значение. Это помогло евангелическим лидерам получить места в городских советах, законодательных собраниях штатов и национальных конгрессах.

Когда дело доходит до президентских выборов, евангелисты в основном действуют как партнеры по коалиции, а не как серьезные соперники сами по себе. Недавнее исключение из этого правила – Фабрицио Альварадо, бывший в то время членом «Евангелической Партии национального возрождения» (National Restoration Party), который занял второе место на президентских выборах в Коста-Рике в 2018 году.

Но эту роль не следует недооценивать, поскольку в большинстве стран Латинской Америки исход выборов решается с очень небольшим перевесом. То, что могут собрать евангельские мега-церкви и религиозные организации, приобретает баснословную ценность, позволяя им назначать правителей.

Президентские выборы 2018 года в Колумбии подчеркнули эту динамику. Кандидат от «Демократического центра» (Centro Democrático) Иван Дуке победил Петро с отрывом в 2,3 миллиона голосов, набрав в общей сложности 10,3 миллиона голосов. Колумбийские евангелические партии MIRA и Colombia Justa Libres сыграли ключевую роль в его победе. По некоторым оценкам, эти партии отдали за Дуке примерно 1 миллион голосов.

Возможно, Петро сделал выводы из этого, потому что он поспешил заручиться поддержкой евангелистов для своей президентской кампании в 2022 году. В начале своей кампании в карибском городе Барранкилья он сослался на Иисуса и нескольких святых и обвинил «правых» в «сговоре с дьяволом». Вскоре после этого выяснилось, что лидер евангелистов Сааде помог организовать мероприятие и публично поддержал кандидатуру Петро.

Для Петро союз с евангелистами на густонаселенном Карибском побережье Колумбии имеет смысл. После столицы и департамента Антиокия это третья по плотности населения зона. А на этот регион приходится одна из самых больших концентраций евангелистов в стране: 25,4% населения, или примерно 2,25 миллиона граждан. Евангелические церкви в этой зоне потенциально могут набрать значительное количество голосов. Сааде стремится получить 1,5 миллиона из них.

Евангелические группы в нескольких странах Латинской Америки смогли расширить свое социальное влияние через участие в политике. В Бразилии, где евангелисты участвовали в выборах по разным сторонам, включая левую Partido dos Trabalhadores («Рабочая партия» или PT), законодатели-евангелисты из разных партий отстаивали налоговые льготы для своих церквей, добиваясь внесения изменений в законы о телерадиовещании, которые позволят им охватить более широкую аудиторию своими религиозными программами, обеспечив государственное финансирование религиозных служб, определяя их как культурные мероприятия, и получить землю для строительства церквей.

Действительно, в случае Бразилии пасторы часто добиваются выборных должностей, потому что Конгресс контролирует права на вещание; пребывание в Конгрессе помогает гарантировать их способность «проповедовать по телевидению».

В Мексике PES (Partido Encuentro Social - социально-консервативная партия евангелических христиан - прим. ред.) извлекла большую пользу из своего союза с MORENA, превратившись из маргинальной партии в четвертую по величине фракцию в национальном законодательном органе. И там, где предыдущие мексиканские президенты поддерживали связи с католическими группами, президент Лопес Обрадор открыл новые двери для евангелистов, расширив доступ к средствам массовой информации, бизнесу и недвижимости.

Евангелические религиозные организации присоединились к Министерству внутренних дел в разработке «Четвертой трансформации» (4T) – пакета мер, направленных на «восстановление социальной ткани Мексики». В рамках 4T Лопес Оборадор предложил этим религиозным группам уступки в вопросах трансляции на основании «укрепления ценностей» и привлекло их церкви к распространению изданной правительством книги о морали и гражданстве.

В декабре 2020 года «Национальное братство евангелических церквей» (National Fraternity of Evangelical Churches) объявило, что оно зачислило 7000 студентов в федеральную стипендиальную программу, которая будет преподавать библейские заповеди в дополнение к техническому обучению и трудоустройству. Евангелисты набрали этих студентов со всей страны.

Альянс между Сааде и Петро, ​​будучи новаторским в колумбийском контексте, обозначил продолжение региональной модели. Недавно Сааде отказался от поддержки кампании Петро, ​​пожаловавшись на то, что кандидат в президенты к нему относился хладнокровно. Тем не менее, краткий «флирт» был показательным, и анонимный источник в кампании Петро предполагает, что подобные союзы с другими евангелическими группами могут появиться в недалеком будущем.

Согласно недавним опросам, на выборах 2022 года Петро является фаворитом на президентских выборах, хотя намерение голосовать за него снизилось с 21% в июне до 17% в сентябре. Те же опросы показывают, что намерение голосовать за кандидатов справа, с которыми можно было бы ожидать, что евангелисты будут иметь большую идеологическую близость, существенно ниже.

Если Петро победит, каковы будут последствия для евангелистов Колумбии? Он может последовать примеру AMLO и попытаться укрепить связи с евангелическими группами, особенно с учетом открытой враждебности католической церкви по отношению к нему. Это может привести к уступкам евангелических религиозных организаций или влиянию на принятие государственных решений и реализацию политики.

Но, как показывает случай с Мексикой, альянс не предвещает триумфа «моральной повестки дня» евангелистов, определяемой оппозицией абортам и правам ЛГБТ. Учитывая прогрессивный послужной список Петро в таких вопросах, как права ЛГБТ, у колумбийских евангелистов было мало надежды на реализацию такого видения.

Если Петро победит на выборах президента Колумбии, подобные союзы «левых» и евангелистов могут стать все более распространенными в Латинской Америке. Но даже если он этого не сделает, нам, тем не менее, следует ожидать политических нововведений и сюрпризов от евангелических общин региона, поскольку они приобретают политическую хватку.

Источник