Афганские иллюзии ослепляют США в отношении России и Украины

Во вторую годовщину окончательного фиаско американского вмешательства в Афганистане мы должны рассмотреть уроки этой катастрофы для стратегии США в других регионах.

Хотя случай с Афганистаном сам по себе уникален, ошибки и провалы Вашингтона отражают более широкие и глубокие закономерности — и патологии — в формировании политики и политической культуре США. Если их оставить без внимания, это приведёт к ещё большим бедствиям в будущем.

Большинство основных средств массовой информации и мировых аналитических центров рассматривают память о войне США в Афганистане не как источник размышлений, а как позор, который следует забыть как можно быстрее и полностью.

Это соответствует подходу к памяти о Вьетнаме в правящих кругах США — и результатом стала катастрофа в Ираке. Одной из самых удивительных вещей в дебатах в США — если дать им такое название — до вторжения в Ирак была общая неспособность рассматривать или даже упомянуть о том, чему мог бы научить опыт Вьетнама. Сегодня этот отказ извлекать уроки относится, прежде всего, к участию США в конфликте на Украине.

Неспособность вести дипломатические переговоры с Талибаном (запрещен на территории РФ) до вторжения США в Афганистан может быть объяснена и оправдана яростью, которую американцы, естественно, испытывали в связи с террористическими атаками 11 сентября. Не способствовал переговорам и отказ Талибана немедленно выдать руководство Аль-Каиды (организация запрещена на территории РФ), которое должно было понести ответственность. Тем не менее, учитывая ужасающие издержки, понесённые в результате вторжения США, стоит задаться вопросом, мог ли подход, позволивший Талибану сохранить лицо и остаться верным своим собственным убеждениям, привести к лучшим результатам как для американцев, так и для афганцев: например, изучение возможности того, что Талибан можно было бы убедить направить руководство Аль-Каиды в другую мусульманскую страну.

В случае с Ираком вообще не было никаких искренних дипломатических усилий, поскольку администрация Буша уже приняла решение о вторжении.

Второй урок Афганистана так же стар, как сама война, и был подчёркнут военным теоретиком Карлом фон Клаузевицем: в любой войне никогда не может быть уверенности в долгосрочной победе хотя бы потому, что война в большей степени, чем любая другая человеческая деятельность, способна порождать непреднамеренные последствия.

В случае Афганистана миссия по ликвидации Аль-Каиды и отстранению Талибана от власти превратилась в гораздо более масштабную и, вероятно, изначально обречённую попытку создать современное демократическое афганское государство посредством иностранного вмешательства, помощи и надзора.

Это, в свою очередь, стало попыткой разрушить старую и исключительно мощную связь между исламской верой и пуштунским национализмом, которые породили движение Талибан, большую часть сопротивления коммунистическому режиму и советскому вмешательству в 1980-х годах, а также многочисленные восстания против Британской империи до этого.

Учитывая, что большинство пуштунов проживает в Пакистане, неизбежным результатом стало распространение конфликта на эту страну, что привело к гражданской войне в Пакистане, в ходе которой погибли десятки тысяч человек. Отказ или неспособность Пакистана изгнать афганских талибов привели к угрозе прямого вмешательства США в Пакистан, которое, если бы оно произошло, привело бы к катастрофе гораздо худшей, чем Афганистан и Ирак вместе взятые.

Неспособность предвидеть последствия усугубляется конформизмом и карьеризмом. Не то чтобы эти тенденции в американском истеблишменте были хуже, чем где-либо ещё. Однако мощь и способность Америки вмешиваться по всему миру усиливают их негативные последствия. С одной стороны, они означают, что даже эксперты и журналисты, которые в состоянии знать лучше, присоединяются к чиновникам в бездумном подчинении линии истеблишмента на данный момент. И все готовы закрыть глаза на то, что эта линия может иметь лишь самое косвенное отношение к реалиям в соответствующей стране.

Вернувшись в Афганистан после падения режима Талибов, я столкнулся с журналистами, которых знал по освещению войны моджахедов против Советов и коммунистов в 1980-х годах. Меня немного позабавило, что они повторяют новую версию линии, которую Москва и Кабул выдвинули в 1980-х годах: что афганское сопротивление не имело реальной местной поддержки и на самом деле не было афганским, и что оно было полностью создано внешними силами (включая Пакистан) и деньгами.

И это несмотря на то, что талибы вербовали точно таких же людей из точно таких же районов, что и моджахеды, которые сражались по точно таким же причинам.

Ситуация усугубляется потоком «экспертов» по мгновенному приготовлению коктейлей, которые появляются каждый раз, когда Соединённые Штаты предпринимают новое зарубежное предприятие. Отобранные скорее за свои связи в Вашингтоне, чем за какие-либо реальные знания в соответствующих областях, они не смогли бы исправить ошибки политики США, даже если бы у них хватило на это морального мужества. Более того, их незнание местной истории и культуры делает их ужасно восприимчивыми к корыстным фантазиям местных информаторов.

Таким же образом в начале 2000-х годов меня забавляло слышать, когда «советники» правительств США (и Европы) по Афганистану заявляли, что «Афганистан в 1960-х годах был успешной демократией среднего класса». Этот американский комплекс вполне можно было бы назвать эдиповым, поскольку он одновременно кровосмесителен и ослепляет самого себя.

Как только обе политические партии берут на себя обязательства по определённой стратегии, двухпартийному вашингтонскому истеблишменту становится чрезвычайно трудно признавать ошибки и менять курс — тенденция, которой американские военные также иногда способствуют катастрофическим образом. Этот военный отказ признать поражение имеет свои замечательные стороны — никто не должен хотеть, чтобы американские генералы были лодырями.

Однако именно поэтому Америке нужны политические лидеры (в том числе с личным военным опытом, такие как Трумэн, Эйзенхауэр, Кеннеди и Картер), обладающие знаниями и мужеством, чтобы сказать генералам, когда пришло время остановиться.

Вместо этого в Афганистане (как задокументировано Специальным генеральным инспектором по восстановлению Афганистана и другими) генералы и чиновники администрации вступили в сговор с целью создания оптимистической лжи, которая затем распространялась легковерными и раболепными средствами массовой информации. Сегодня это рискует повториться из-за отказа администрации Байдена признать, что украинское контрнаступление провалилось, и что, следовательно, настало время начать разработку политической стратегии по прекращению боевых действий на Украине и по оценке экономического и политического ущерба, который он начинает наносить жизненно важным союзникам США в Европе.

Вряд ли нужно делать последнее замечание о достижениях США в Афганистане, поскольку оно повторялось снова и снова с 1950-х годов целым рядом великих американских мыслителей, включая Рейнхольда Нибура, Ганса Моргентау, Джорджа Кеннана, Ричарда Хофштадтера и К. Вана Вудворда. Таково свойство американского политического истеблишмента — колоссально преувеличивать как злобность актуального врага, так и опасность, которую он представляет для Соединённых Штатов.

Вместо возглавляемого коммунистами националистического движения за воссоединение Вьетнама вьетнамские коммунисты изображались как сила, которая может начать опрокидывать ряд «костяшек домино», что закончится победой коммунистов во Франции и Мексике. Вместо мелкого регионального диктатора Саддам Хусейн превратился в ядерную угрозу для самих США. С Талибаном, полностью афганской группировкой, предположительно нужно было бороться в Афганистане, чтобы нам не пришлось сражаться с ними в Соединённых Штатах.

И сегодня американским чиновникам в своей риторике каким-то образом удаётся сочетать совершенно противоположные предполагаемые убеждения. Одновременно они заявляют, что Россия настолько слаба, что Украина может полностью разгромить российскую армию и катастрофически подорвать российское государство, и что Россия настолько сильна, что, если её не победить на Украине, она будет представлять смертельную угрозу НАТО и свободе во всё мире.

Как писал Лорен Бариц в 1985 году по поводу стирания памяти о Вьетнаме в Соединённых Штатах: «Наша сила, самодовольство, жёсткость и невежество не позволили нам включить наш вьетнамский опыт в то, как мы думаем о себе и мире… Но нет необходимости думать, если нет сомнений. Освободившись от сомнений, мы освобождаемся от мыслей».

Было бы приятно думать, что в эту годовщину, столкнувшись с ещё большими опасностями на Украине, американский истеблишмент и средства массовой информации серьёзно задумаются о том, что произошло в Афганистане.

Источник