200 лет доктрине Монро. Как США прошли путь от псевдоизоляционизма до агрессивного экспансионизма

2 декабря 2023 года исполнилось двести лет со времени выступления президента США Джеймса Монро в Конгрессе, которое стало известно как доктрина Монро. Она стала именем нарицательным для внешней политики США прошедших столетий и, вероятно, ещё будет использоваться неопределённое время в будущем. Она регулярно дополнялась другими доктринами и концепциями, однако именно при Джеймсе Монро было в категорической форме заявлено о том, что «Америка — для американцев», и там нечего делать европейским державам, несмотря на то, что они имели заморские владения. Высказывание Монро было неоднозначно воспринято в других странах Западного полушария, поскольку в них усмотрели намерение Вашингтона самим хозяйничать в регионе и мешать сотрудничеству с другими государствами.

Итак, в ходе послания Джеймса Монро Конгрессу США было сказано:

В ходе переговоров... и в договорённостях, которые могут быть достигнуты, было сочтено целесообразным воспользоваться случаем для утверждения в качестве принципа, касающегося прав и интересов Соединённых Штатов, того положения, что американские континенты, добившиеся свободы и независимости и оберегающие их, отныне не должны рассматриваться как объект будущей колонизации со стороны любых европейских держав.

...Мы всегда с беспокойством и интересом наблюдали за событиями в этой части земного шара, с которой у нас не только существуют тесные взаимоотношения, но с которой связано наше происхождение. Граждане Соединённых Штатов питают самые дружеские чувства к своим собратьям по ту сторону Атлантического океана, к их свободе и счастью. Мы никогда не принимали участия в войнах европейских держав, касающихся их самих, и это соответствует нашей политике. Мы негодуем по поводу нанесённых нам обид или готовимся к обороне лишь в случае нарушения наших прав либо возникновения угрозы им.

По необходимости мы в гораздо большей степени оказываемся вовлечёнными в события, происходящие в нашем полушарии, и выступаем по поводам, которые должны быть очевидны всем хорошо осведомлённым и непредубеждённым наблюдателям. Политическая система союзных держав существенно отличается в этом смысле от политической системы Америки... Поэтому в интересах сохранения искренних и дружеских отношений, существующих между Соединёнными Штатами и этими державами, мы обязаны объявить, что должны будем рассматривать попытку с их стороны распространить свою систему на любую часть этого полушария как представляющую опасность нашему миру и безопасности.

Мы не вмешивались и не будем вмешиваться в дела уже существующих колоний или зависимых территорий какой-либо европейской державы. Но что касается правительств стран, провозгласивших и сохраняющих свою независимость, и тех, чью независимость, после тщательного изучения и на основе принципов справедливости, мы признали, что не можем рассматривать любое вмешательство европейской державы с целью угнетения этих стран или установления какого-либо контроля над ними иначе, как недружественное проявление по отношению к Соединённым Штатам [i].

На тот момент США представляли собой гораздо меньшую территорию. Аляска была под юрисдикцией Российской Империи, Мексика контролировала большую часть тихоокеанского побережья. Испания пыталась восстановить контроль над своими колониями, но Вашингтон старался не допустить действий европейских держав в Новом Свете. Поскольку в 1822 году на Веронском конгрессе члены Священного союза обсуждали подавление испанской революции, включая интервенцию на её бывшие владения в Латинской Америке. Британия увидела в этом конкуренцию своим интересам на рынках Нового света и обратилась к США с предложением координации действий против Священного союза, но государственный секретарь Джон Куинси Адамс предложил отреагировать непосредственно от лица США, что и было сделано. Здесь необходимо иметь в виду, что менее чем за десять лет до этого, в 1814 году во время войны США с Британией англичане захватили Вашингтон и сожгли Белый дом и Капитолий. Травма об этих событиях была ещё жива в сознании политической элиты США и, видимо, не последнюю роль в формировании доктрины Монро сыграл исторический рессентимант по отношению к британцам.

А учитывая последующие события американо-мексиканской войны 1846–48 годов можно сделать вывод, что в США уже тогда вынашивали планы по интервенции, хотя прикрывались идеей общей солидарности континентов Северной и Южной Америки.

Естественно, что доктрина Монро имела действие и в последующие десятилетия. В конце XIX века возник конфликт между Венесуэлой и Британией, которая пыталась расширить своё присутствие в регионе. Тогда возник территориальный спор с Британской Гвианой, который, кстати, не разрешён и поныне. В 1895 году, ссылаясь на доктрину Монро, государственный секретарь США Ричард Олни, который до этого занимал пост генерального прокурора, в своём сообщении премьер-министру Великобритании и министру иностранных дел лорду Солсбери написал, что «любой европейский контроль над американской территорией неизбежно является абсурдным и нелепым... Сегодня Соединённые Штаты являются фактически державным владыкой на этом континенте, и их повеление — закон во всех тех делах, в которые они вмешиваются... Почему? Не потому, что к ним испытывают чувства чистой дружбы или доброй воли... и не потому, что благоразумие, право и справедливость неизменно характеризуют поведение Соединённых Штатов. Дело в том, что многочисленные ресурсы США в сочетании с изолированной позицией делают США хозяином положения» [ii].

Олни потребовал разрешить спор между Венесуэлой и Гвианой арбитражем, который должны были вести именно США. Президент Гровер Кливленд, ознакомившись с нотой Олни, не смог скрыть восхищения провокаторским искусством своего государственного секретаря. «Это лучшая в своём роде вещь из всех, которые я читал. И она приводит к выводу о том, что никто не сможет увернуться, если и попробует это сделать», — писал он Олни.

Одобрение было высказано и со стороны Теодора Рузвельта, который на тот момент заведовал полицией Нью-Йорка. Кстати, именно ему принадлежит выражение «мировой полицейский», которое он сформулировал позже, продвигаясь по политической карьерной лестнице. А ещё он часто любил цитировать африканскую пословицу «говори тихо, но держи в руках большую дубинку, и ты далеко пойдёшь».

Солсбери ответил на это, что Доктрина Монро не имеет никакой юридической силы с точки зрения международного права. К тому же у Британии были владения в Северной Америке — Канада, которые они не могли оставить, и поэтому их возмутила такая постановка вопроса. Но в США нашли ответ неприемлемым, и в декабре 1895 года Кливленд запросил Конгресс назначить комиссию по пограничному спору, отметив, что решение комиссии должно приводиться в исполнение «всеми средствами». Когда Конгресс проголосовал единогласно, то сразу же пошли разговоры о войне с Великобританией.

Великобритания тогда вела войну с бурами в Южной Африке и не могла себе позволить ввязываться в конфликт далеко от своих берегов. Поэтому спор был передан на рассмотрение американской комиссии. В октябре 1899 года, она постановила, что граница будет следовать Шомбургкской линии, то есть сохранив старую делимитацию. Венесуэла была вынуждена ратифицировать этот договор. Но прецедент был создан — США, фактически, стали указывать что и кому делать в Латинской Америке.

В 1898 году США одержали победу в войне с Испанией (причиной стал взрыв американского корабля «Мэн» в Гаване, вину за которой поспешили возложить на Испанию), установив свой протекторат на Кубе и Пуэрто-Рико (второй остров и сейчас является ассоциированной территорией, а, по сути, колонией США), а также контроль над Филиппинами и островом Гуам. И это усилило империалистические амбиции Вашингтона. Поправка Платта, введённая в 1901 году, ставила Кубу в подчинённое и зависимое положение. На Кубе была установлена военно-морская база США, которая изначально использовалась как пункт снабжения, но даже после Кубинской революции 1959 года американские военные там остались. Впоследствии она стала печально известна по экстерриториальной тюрьме Гуантанамо, где без суда и следствия содержались подозреваемые в связях с Аль-Каидой.

Важно отметить, что в конце XIX века в США была сформулирована и теория предопределённой судьбы, согласно которой именно этой стране свыше было дано править миром и учить других как им нужно жить.

В начале ХХ века появляется королларий Рузвельта, вызванный морской блокадой Венесуэлы в конце 1902 года Германией, Британией и Италией из-за внешних долгов. В своём послании Конгрессу США от 6 декабря 1904 года Теодор Рузвельт сказал: «все, чего желает наша страна, — это видеть соседние страны стабильными, упорядоченными и процветающими. Любая страна, народ которой ведёт себя хорошо, может рассчитывать на нашу сердечную дружбу. Если нация показывает, что она знает, как действовать с разумной эффективностью и порядочностью в социальных и политических вопросах, если она поддерживает порядок и выполняет свои обязательства, ей не нужно бояться вмешательства со стороны Соединённых Штатов. Хронические правонарушения или бессилие, приводящие к общему ослаблению связей цивилизованного общества, могут в Америке, как и везде, в конечном счёте потребовать вмешательства какой-либо цивилизованной нации, и в Западном полушарии приверженность Соединённых Штатов Доктрине Монро может вынудить Соединённые Штаты, пусть и неохотно, в вопиющих случаях таких правонарушений или бессилия, прибегнуть к международной полицейской власти».

В тот же 1904 год США получили «на вечные времена» право пользования, оккупации и контроля над зоной Панамского канала, а кроме того право интервенции в города Панама и Колон для «охраны порядка». И в том же году США отправили военные корабли в Доминиканскую Республику, установив там внешнее управление. Это получило название политики большой дубинки, долларовой дипломатии и дипломатии канонерок. Бывшая колония Британии теперь сама вела себя как колониальная держава, прибегая к самым жёстким мерам против несогласных стран региона, прежде всего, Центральной Америки и Карибского бассейна, который воспринимался уже как задний двор США.

Вудро Вильсон во время Первой мировой войны ещё больше скорректировал доктрину Монро. Здесь уже был поистине глобальный замах. Его 14 пунктов мирного урегулирования, представленные Конгрессу 8 января 1918 года, вошли в программу Версальского договора и закладывал основы для Лиги Наций. Кстати, один из пунктов был посвящён непосредственно России: «Освобождение всех русских территорий и такое разрешение всех затрагивающих Россию вопросов, которое гарантирует ей самое полное и свободное содействие со стороны других наций в деле получения полной и беспрепятственной возможности принять независимое решение относительно её собственного политического развития и её национальной политики и обеспечение ей радушного приёма в сообществе свободных наций при том образе правления, который она сама для себя изберёт. И более, чем приём, также и всяческую поддержку во всём, в чём она нуждается и чего она сама себе желает. Отношение к России со стороны наций, её сестёр, в грядущие месяцы будет пробным камнем их добрых чувств, понимания ими её нужд и умения отделить их от своих собственных интересов, а также показателем их мудрости и бескорыстия их симпатий». На деле же в 1918 году США осуществили интервенцию на Дальнем Востоке, тогда как в европейской части на Россию наступали части Антанты.

Великая Депрессия немного умерила пыл США на международной арене, но уже во Второй мировой войне из-за явной слабости Англии, Вашингтон начинает перехватывать пальму первенства в геополитике Старого Света. Демонстрация ядерного оружия на мирных японских городах выводили США в статус военной супердержавы. Хотя этого им казалось мало, и в 1949 года для «сдерживания коммунизма» был сформирован блок НАТО. Но даже в конвенциональных конфликтах на территории Азии (Корея, Вьетнам), США не могли на деле доказать своё могущество.

В эпоху Холодной войны доктрина Монро продолжала быть маяком во внешней политике США. Так, в 1954 году государственный секретарь Джон Фостер Даллес сослался на доктрину Монро и королларий Рузвельта на Десятой Панамериканской конференции в Каракасе, поддержав свою марионетку в Гватемале. А далее Латинскую Америку ждала операция Кондор и отряды смерти, которые готовили ЦРУ и Пентагон для физического уничтожения любых сил, партий и движений, которые вызывали подозрение у Вашингтона (аналогичные меры ждали и Юго-Восточную Азию, где США имели возможность вмешательства во внутренние дела этих стран).

В январе 1980 года президент США Джимми Картер сформулировал политику, которая стала известна как доктрина Картера. Она стала очередным расширением доктрины Монро и экспансионистским ходом США в южной части Евразии. На фоне исламской революции в Иране и ввода советских войск в Афганистан Картер заявил, что «попытка любой внешней силы получить контроль над регионом Персидского залива будет рассматриваться как посягательство на жизненно важные интересы Соединённых Штатов Америки, и такое нападение будет отражён любыми необходимыми средствами, включая военную силу». Раньше длительное время «гарантом безопасности» интересов США в регионе была Британия. Теперь же Вашингтон брал всё в свои руки, а учитывая огромные запасы нефти и газа, этот район имел огромное стратегическое значение [iii].

США стали наращивать своё военное присутствие во многих арабских странах, включая Саудовскую Аравию, Объединённые Арабские Эмираты, Бахрейн и Катар. И до последнего времени такое сотрудничество рассматривалось как взаимовыгодное. Лишь недавно арабские государства стали скептически относиться к стратегиям США и их политике в регионе, а после поддержки агрессивных действий Израиля против палестинцев их имидж значительно ухудшился.

Но, как в своё время появился королларий Рузвельта, так и в доктрину Картера в 1981 году была внесена поправка его преемником Рональдом Рейганом. Он обещал не что иное, как не позволить Саудовской Аравии стать вторым Ираном. «Мы никоим образом не могли бы стоять в стороне и наблюдать, как эту [страну] захватывает кто-либо, кто перекроет эту нефть», — сказал он на пресс-конференции. Собственно доктрина Рейгана представляла собой поддержку любых антикоммунистических сил, даже если они были не достаточно демократичными по западным меркам. Впоследствии культивация моджахедов для борьбы с Демократической Республикой Афганистан вылилась в появление Аль-Каиды, которая повернула оружие уже против США. Что касается нефтяных интересов, то после вторжения Ирака в Кувейт в 1990 году США тут же подтвердили приверженность этой позиции, собрав международную военную коалицию для операции «Буря в пустыни».

А в 2001 году последовала глобальная война с террором Джорджа Буша младшего, которая расширяла физическое присутствие американской военщины на страны Азии и Африки. 20-летняя оккупация Афганистана и вторжение в Ирак в 2003 году с убийствами миллионов людей стали, по сути, борьбой с последствиями доктрины Рейгана.

Хотя Барак Обама сдвинул фокус интересов США в Азию, став уделять меньше внимания Ближнему Востоку, Ливия была разрушена, а Сирия могла ждать такая же участь, если бы на помощь не пришла Россия. Однако государственный переворот на Украине в феврале 2014 года при явной поддержке США показал, что от своих экспансионистских неоколониальных планов США отказываться не собираются. И последующие Авраамические соглашения Дональда Трампа, и так называемая Байденомика, включающая глобальные экономические проекты и явно конфронтационные линии с Китаем, Ираном, Россией и КНДР (все страны официально входят в список основных угроз США) показывают продолжение курса, начала которого были заложены при Джеймсе Монро.

Ссылки:

i — www.owleyes.org
ii — library.ua
iii — www.hoover.org

Источник